— И тебе никогда не хотелось остаться с какой-нибудь одной?
— Ни одна не могла меня нормально удовлетворить, зачем было мучить ее и мучиться самому?
Филипу стало не по себе от этих вопросов, тем более что он решил не лгать. Но его ответы, судя по всему, вполне устраивали дочь крестного.
— Ты когда-нибудь брал женщину силой?
Этот вопрос развеселил бывшего разбойника.
— Не сочти за наглость и хвастовство, но при моей внешности у меня никогда не возникало такой необходимости. Некоторых приходилось уговаривать, особенно немногочисленных девственниц, но большей частью дамочки сами были очень не прочь.
— Да ты, я смотрю, настоящий грозный… трахальщик!
— Ты сама меня испортила, — на лице Филипа появилась с самого начала очаровавшая девушку улыбка. — Когда такая женщина набрасывается на тебя как изголодавшаяся львица, это здорово повышает самооценку!
— Старик прав: язык у тебя хорошо подвешен, — засмеялась она.
— Старик не знает и никогда не узнает всего, что я могу им делать.
Она уже познакомилась с этим талантом своего любовника и при упоминании о нем тут же ощутила желание, но решила закончить расспросы.
— Неужели ни одна тебе не отказала?
— Случалось, но редко. Только если леди была в кого-то сильно влюблена.
Тут пришла очередь Ив презрительно фыркать.
— Это ты к чему? — удивился Филип.
— Хорошо, что ты упомянул про это, — сказала Ив. — Сразу хочу на всякий случай предупредить тебя, чтобы потом не портить приятные моменты.
— Да о чем ты? — по-прежнему не понимал он.
— Не сочти за наглость и хвастовство, — язвительно улыбаясь, начала Ив, — но при моей внешности и, как выяснилось, уникальной способности удовлетворять самые большие члены, думаю, в наших с тобой отношениях когда-нибудь наступит момент, когда ты начнешь смотреть на меня щенячьими глазами и объясняться в любви. — К ее неудовольствию Филип ничего не сказал и даже, как ей показалось, слегка покраснел. — Сразу прошу: не вздумай никогда оскорблять таким вульгарным образом мои умственные способности. Все эти красивые разговорчики придуманы, дабы задуривать головы и без того не очень умным людям.
— Ты действительно так считаешь?
— О Боже, неужели ты, ты! — веришь в эту чепуху?
— Полагаешь, любви не существует? Я-то никогда не влюблялся, но видел, как мой отец любил мою мать.
— Почему же он тогда тебя не любил?
На лице Филипа отразилась такая растерянность, что у Ив сердце защемило от жалости. Она придвинулась к нему, хотела поцеловать, но он отстранился.
