— Спасибо за откровенность, — наконец улыбнулся Филип. — Похоже, ты все-таки стерва!
— Да и ты не ангел.
— Верное наблюдение, — вздохнул сын герцога Олкрофта. — Значит, это ты так быстро поставила меня на ноги?
Девушка кивнула. Он хотел поблагодарить ее, потом что-то сообразил, схватился за голову и застонал.
— Представляю, чего ты наслушалась!
— Ничего такого ужасного я не услышала. Ругаешься ты потрясающе, — она игриво улыбнулась. — Объяснишь мне значение некоторых выражений?
Филип, как ни тяжело было у него на душе, невольно улыбнулся ей в ответ.
— Не только объясню, но и покажу кое-что на практике.
— Очень рада это слышать, я уж думала, ты больше ко мне не притронешься.
Он опять помрачнел и задумчиво посмотрел на нее.
— Вообще-то лучше бы действительно на этом закончить… И так натворил достаточно.
— Что ж, давай закончим, — Ив снова начала злиться. — Пар выпустил, продержишься месяц до этого дурацкого бала. Только потрудись принять солидную дозу какого-нибудь успокоительного, прежде чем пойдешь туда, иначе накинешься на меня прямо при всех.
— За кого ты меня принимаешь? — оскорбился Филип. — За одного из ваших придворных хлыщей? Думаешь, я откажусь от такой женщины как ты? Не надейся. Если меня повесят, я хотя бы умру счастливым, потому что ничего лучше тебя со мной уже не случится.
Ив слушала, и ее дыхание учащалось. Едва он закончил, она прижалась к нему, обняла и принялась покрывать поцелуями лицо. Он несколько мгновений наслаждался этим, потом поймал своим ртом ее губы. Его сомнения, горечь, стыд испарились, и он погрузился в нее как погружается истомленный жарой и усталостью путник в прохладные ласковые воды реки. В этот раз он любил ее долго, медленно и нежно. Она испытала не один оргазм, прежде чем он позволил себе разрядиться. Потом они долго лежали молча. Ив первая нарушила молчание:
— Я очень рада, что выбрала тебя.
— Я тоже рад, но…
— Не нужно никаких «но», я лучше тебя знаю, как мы рискуем, потому что гораздо дольше знаю старика. Ты должен быть очень осторожен, у него дьявольское чутье.
— Не знаю, как я буду теперь смотреть ему в глаза. Он оставил меня в живых, а я так отплатил ему. Вонзил нож в спину.
— Ну, не нож, и не в спину, и не ему, но что вонзил, это точно.
— Никогда не слышал, чтобы благородные леди позволяли себе такие шуточки! — рассмеялся Филип.
— Наверное, тебе не приходилось иметь дело с по-настоящему благородными леди.
— Ну и самомнение у вас, ваше высочество!
