— Сражайся в полную силу, щенок, — злобно прошипел он, — мы тут не в поддавки играем!
Молодой человек, подумав: «Я тебе сейчас покажу щенка, старпер», — не заставил просить себя дважды. Последовал молниеносный выпад и меч оказался у горла Правителя. Зрители, наблюдавшие за поединком, затаив дыхание, разразились бурными аплодисментами. Правитель вытянул руку в сторону крестника, тот поклонился. Затем глава государства жестом прекратил хлопки восхищенных гвардейцев и отозвал Филипа в сторону.
Ив, пребывавшая в полном восторге от поединка, уже знала, каково будет ее желание. «В этот раз я не упущу шанс и научусь владеть мечом, как бы старик надо мной не издевался. Но разговаривать об этом следует только после того, как я пересплю с Филипом. Красавчик не должен знать меня в лицо, еще заартачится из уважения к крестному.»
— Ты действительно очень хорош, — с прохладцей произнес Правитель. — Но тебя обучал не твой отец. Кто?
— Я вам уже говорил — сам учился.
— Так не бывает. На ком-то ты отрабатывал удары и способы их отражения.
— Я обучал своих людей.
— Своих людей? — в голосе Правителя прозвучала ирония.
— Свою шайку, — с мрачным вызовом ответил Филип.
— Почему с тобой не занимался отец? — решил обойти острые углы Правитель, но, сам того не зная, задел еще более неприятную для крестника тему.
— Считал, у меня нет способностей, — пробурчал тот.
— А он хоть раз видел тебя с мечом?
— Видел, и не раз. Однажды даже сам снизошел и преподал урок.
— Может, ты при нем придуривался? Как пытался сейчас со мной.
— Нет, я с детства мечтал научиться. Он это хорошо знал, наверное, поэтому… — Филип замолчал, прекращая ненужную, с его точки зрения, откровенность.
Правитель удивленно взглянул крестнику в лицо: тот не шутил, наоборот, еще больше помрачнел.
— Ладно, закроем эту тему, — после небольшой паузы сказал глава государства. — У меня есть к тебе предложение: позанимайся с моими гвардейцами.
— С удовольствием! — молодой человек заметно повеселел. — Когда можно начинать?
— Хоть завтра. Я представлю тебя тем, кто сейчас здесь, с остальными сам познакомишься.
Так началась дружба Филипа с гвардейцами. Они быстро нашли общий язык, ибо молодой герцог, хотя и стоявший по рождению намного выше большинства из них, вел себя просто и дружелюбно, как с равными. Он с самого начала предложил обращаться к нему по имени. Титул, с которым он мысленно распрощался много лет назад, изрядно тяготил и смущал его. Им удобно было прикрываться, общаясь (вернее, избегая общения) с напыщенными придворными, но в веселой компании гвардейцев хотелось чувствовать себя своим.
