— Кровищи-то…
Уто слегка пошатывало.
Лошадь — животное нервное, на живого человека вряд ли наступит, но — кто знает? После того как нелепый (случайный! глупейший!) выстрел свалил графа, она промчалась по упавшему. Если лошадь наступила… Впрочем, что сломанные ребра по сравнению с пулей в затылке? Ничего.
Мозги — это мозги. Их никакой благодатью заново не отрастишь.
«Я целился в мародера, — беззвучно сказал Уто. — Я целился… слышите, вы?!»
Солдаты успели дать еще два залпа. Напрасно. Всадники скрылись в роще. Преследовать их никто не решился. Перестреляют как куропаток, да еще и посмеются… Дурачье, куда лезете?!
Обидно.
Шкипер протиснулся сквозь строй любопытных. Наступил на чью-то ногу. Женщина открыла рот, но, поймав взгляд Уто, скандалить передумала. Правильное решение. Атшеллер сдерживался из последних сил.
Над лежавшим склонился толстяк Кенцаллоне. Цирюльник был свой, гильдейский, если что — постарается прикрыть, но… Толстяк суетился, отдавал приказы, темный кафтан обтягивал его дородное тело. Шкипер сделал еще шаг и заглянул цирюльнику через плечо.
Надменный он был, этот граф. Доигрался. Придется отправлять весточку родным. Так и так… преставился ваш любимый Генри… Под поезд попал.
Где, интересно, находится этот проклятый Тассел?
Шкипер заглянул — и сразу отошел, борясь с дурнотой. Граф выглядел плохо — насколько плохо может выглядеть человек, которому выстрелили в затылок. Пуля, выпущенная с расстояния в восемь шагов, — и в голову? Молодец, Уто. Идеальный выстрел. Даже допросить такой труп невозможно, не то что оживить. Родственникам заботы меньше, родственники будут довольны… Во сколько обойдутся услуги некроманта?
Сарказм не помогал.
Уто представил, о чем судачат сейчас в вагонах, — и ему стало еще хуже. А о чем еще?
— А шкипер-то у нас, оказывается, герой…
— Во-о-от такого гуся подстрелил.
— …зия, — сказал подошедший цирюльник.
Шкипер вскинул голову. Резко, словно пытался свернуть себе шею.
— Что вы сказали, господин Кенцаллоне?
— Максимум — контузия, — повторил цирюльник. Толстые щеки, карие глаза и четыре подбородка, не меньше.
— Что?!
— Я говорю, в рубашке граф родился. Или череп у него — дай бог всякому. Пуля срикошетила… Представляете, шкип? О затылочную кость. Чиркнула и дальше полетела. Кусок кожи сорвала — отсюда и кровища. Чудеса да и только! Вы, шкип, не расстраивайтесь. Гильдия, конечно, все это дело тщательно расследует… но я думаю, все будет хорошо. В конце концов, я графу жизнь спас, — закончил цирюльник невпопад.
