– Образина чертова! – с раздражением сказала Настя. – Как вспомню его, балбеса, так в дрожь бросает!
– Как это я в него стрелой не попал? – вздохнул Бубенцов. – Попал бы – и ничего бы не было. Ах, чурбан гусарский!
– Остолоп! – поддакнула Настя.
– Видишь, и тебе он нравится. Как же такого парня предавать? – вздохнул Бубенцов. – Понимаешь, дочка?
– Понимаю! – согласилась Настя.
Обыскав фойе, жандармы вошли в зрительный зал. На сцене шла репетиция трагедии из древнеримской жизни. Патриции, сенаторы, консулы, гетеры и фурии, в тогах, туниках и сандалиях, плавно двигались по сцене…
«О всемогущий Юпитер, милость свою прояви, дерзких плебеев десницей срази повсеместно!» – завывал один из патрициев.
Во главе с хромым Артюховым жандармы прошли через зрительный зал и бесцеремонно вторглись на сцену.
– Господа актеры! – прервал гекзаметр Артюхов. – В театре – обыск. Ищем мещанина Афанасия Бубенцова. Кто его видел?
Римляне безмолвствовали.
– Проведем поименное дознание! – сказал Артюхов, переждав паузу. – Вы кто? – обратился он к толстому усатому патрицию.
– Марк Тулий Цицерон! – ответил тот.
– Я не в этом смысле! – отмахнулся Артюхов. – По пачпорту отвечать!
– По пачпорту – Анна Петровна Спешнева!
Даже видавший виды Артюхов опешил.
– Так… А вы, мадам, кто будете? – обратился он к пышноволосой гетере.
– Федор Спиридонович Степанов!
– Так! – свирепел на глазах Артюхов. – Разберемся… А вы кто есть? – спросил он рогатого козлоногого фавна с веночком на голове.
– Марк Юльевич Мовзон!
– По пачпорту отвечать! – заорал Артюхов.
– Я – Марк Юльевич по паспорту, – испуганно ответил фавн.
– Ну вот что, – принял решение Артюхов, – здесь работа большая. Я вас всех выведу на чистую воду. Слушай мою команду: мужчины по пачпорту – налево, женщины – направо! Становись! Обнажайсь!
– Что делать? – размышлял вслух Бубенцов, расхаживая по костюмерной. – Придется бежать куда глаза глядят.
– А если поймают? – спросила Настя.
– Буду молчать! – с надрывом произнес Бубенцов. – Пусть терзают… Правду открывать нельзя!
– А зачем правду? – вдруг осенило Настю. – Бубенцовы не такая фамилия, чтоб говорить жандармам правду! Для них и сочинить можно.
– Что сочинить? Мол, меня отбили? – усмехнулся Бубенцов. – Да кому я сдался…
– Те, кто отбивал, не знали, кто ты такой, – перебила Настя. – Тебя в закрытой карете везли.
– Ну и что?
– А то! – Настенька начала фантазировать. – Раннее утро, туман..
– Тумана не было!
– Не встревай! Туман… Из-за леса на рысях выскочили пять благородных всадников…
