К трехэтажному дому на улице Серебряного Ландыша Хилл походил уже совершенно спокойным. Убийца на работе, и ничего кроме. Тот Хилл, что был Тигренком, что купил себе месть, остался где-то позади, в терпеливом ожидании. К жертве же подкрадывался Лунный Стриж, безжалостный равнодушный профессионал - ничего личного, Мастер, просто заказ.
Темной сущности такой подход явно импонировал больше. Без малейших затруднений Хилл полностью превратился в потустороннюю тварь. Тень приняла его, как родной дом, позволяя не просто заглянуть краем глаза, но донырнуть до неизведанных глубин. Привычный мир не просто показался изнаночной стороной, он словно приглашал лепить и менять его по собственному разумению, открывая взгляду долгожданного гостя то самое темное и загадочное место над сценой, в которое уходят нити кукол.
Мастер не заметил его появления. Ни одна охранная руна не замерцала хоть чуточку ярче. Можно было хоть танцевать у него перед носом - он упорно смотрел сквозь ученика. Так странно и непривычно оказалось видеть в этом немолодом, сильном и властном человеке, в чьих руках сходились нити многих судеб, в том числе его собственной - до некоторого времени - не всесильного мудрого наставника, а всего лишь жертву охоты. Предмет заказа. Настороженный, беспомощный... всего лишь человек, допустивший ошибку. Или много ошибок, уже не важно.
Все оказалось много проще и неинтересней, чем Хилл мог когда-либо предполагать. Короткий разговор, последний удар, быстрое уничтожение всех своих следов... и все. Он ушел так же, как и пришел. Контракт исполнен, Хисс получил свое и ненадолго замолчал, сыто переваривая жертву. Никакого удовлетворения местью Тигренок не ощутил. Только выполнил то, что должно. Да и был ли он, Тигренок? Или просто бред и наваждение?
Потоки дождя, наотмашь хлещущие его по щекам, утверждали, что эта загадочная личность существовала на самом деле, что бездушный убийца взаправду влюбился в принцессу... но Хилл не верил. Там, где должна была быть любовь, осталась пустота. Но боли, ни страсти, ничего. Только ощущение, что у него украли нечто очень важное и прекрасное. Но не вспомнить, что именно.
Холодно, как же холодно! Протянутая наугад рука наткнулась на холодную железку на холодной подушке. Шу рывком села на постели, поднося разомкнутую полоску испещренного рунами звездного серебра к лицу. В голове поселилась звенящая пустота, глаза отказывались признавать то, чем была совсем недавно эта полоска металла.
