– Это он запугать нас хотел, ваша милость, – сказал гном; он лежал неподалеку – без шлема, борода спуталась и выглядела жалко.
Каспар вздохнул; в голове гудело, раны и ушибы, не замеченные в горячке боя, теперь давали о себе знать.
– Похоже на то, – сказал он, потом с трудом перевернулся на бок, сел и огляделся.
Они – все пятеро – были живы и, связанные, лежали на обочине. Орк морщился то ли от боли, то ли от горечи, что угодил в плен. Бертран, как мог, массировал связанными руками колено, рядом валялась смятая накладка.
Эльф просто смотрел в небо, равнодушно, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения. Черный шнурок свалился с его волос, и они были в беспорядке. Каспар даже почувствовал на миг некоторое злорадство: наконец-то безупречный Аркуэнон выглядел как все.
Рядом стояли двое часовых с обнаженными мечами, другие воины укладывали на телеги погибших в стычке.
– Неплохо мы их отделали, – не без гордости произнес Углук. Его лицо украшал синяк, имевший на зеленоватой коже свинцовый оттенок.
– Да, повоевали хорошо, – согласился Бертран. – Интересно, какой смерти они нас предадут за такое геройство?
Развить эту тему они не успели – толстяк отделился от группы солдат и, властно махнув рукой, крикнул:
– Пленников – на лошадей!
Каспар подумал, что их закинут поперек седел, как какие-нибудь трофеи – с пленниками обычно не церемонились, но двое дюжих воинов развязали ему ноги, помогли сесть в седло и снова связали их, пропустив веревку под брюхом лошади. Повод сунули меж стянутых ладоней, таким образом давая полнейшую свободу.
Так же учтиво обошлись с Бертраном, Углуком и Аркуэноном, а когда очередь дошла до Фундинула, дело застопорилось.
– Куда вы меня, куда? – закричал гном, с ужасом глядя на мардиганца, к которому его тащили. – Нет! Только не на лошадь! Только не на ло-ша-адь!
Фундинул завизжал, как поросенок, и принялся брыкаться, повалив волочивших его солдат.
– Да что с ним такое?! – возмутился толстяк. – Дайте ему плетей, чтобы был посговорчивее!
– Эй, почтеннейший, не нужно плетей – он очень лошадей боится, – подсказал Каспар.
– И что, побежит за нами пешим? – усмехнулся толстяк.
– Отдайте ему мула, он лишь на нем ездит…
– Мула? – Толстяк оглянулся.
Мул действительно имелся, он стоял возле кустов и методично объедал с них листья.
– Давайте сюда мула, – приказал толстяк, и Шустрика подвели к гному.
Оказавшись в седле, Фундинул счастливо заулыбался:
– Я так за него переживал, ваша милость, боялся, как бы эти разбойники чего с ним не сделали!
