– Плевать, – гордо отмахнулась Алина, – я вообще не из-за денег этим занимаюсь. К тому же ты забыла? Я же параллельно буду клад искать! А когда найду, честно заберу себе положенные двадцать пять процентов. Так что передай Марте, пусть не беспокоится. И отвези меня в деревню, быстро. А то скоро стемнеет, а мне еще в конюшне устроиться надо. Тьфу, в общежитии.
Отвозить я ее не стала, просто вызвала такси на дом. Ну, что же. Это даже неплохо, что в поместье у меня будет свой агент. Здесь от Алины пока толку все равно нет. А если там произойдет что-то экстраординарное, я узнаю об этом первой. Я поклялась своим честным именем и гробом, как требовала Алина, что в ближайшее время навещу ее, и со спокойной совестью поднялась в спальню.
Или не совсем со спокойной? Честно говоря, меня не оставляло ощущение, что я просто попыталась избавиться от проблем Марты, отправив ее решать вопрос на официальном уровне. Я широко распахнула окно, легла в постель и попыталась прогнать тревожные мысли. Надо выспаться, завтра, на свежую голову, я еще раз подумаю над этим.
* * *
С утра я не находила себе места, все ждала звонка Марты. Дала о себе знать она только после обеда, а точнее, ближе к вечеру. Сначала я ничего не поняла. Сложилось впечатление, что она забыла родной язык и пытается сказать мне что-то на смеси датского и русского. Потом я поняла, что Марта плачет.
– Ты сейчас где? – не стала усложнять я. – Возле отделения милиции? Жди меня, я скоро подъеду.
Хорошо, что до отделения милиции ехать было не так уж и долго, пробок в нашем городке пока еще не наблюдалось, поэтому доехала я быстро, Марту нашла на скамейке в сквере неподалеку. День был почти летний, девушка сидела в распахнутом пальто и мучила с помощью носового платка уже до неприличия покрасневший нос.
– Оставь его в покое, – попросила я, – и вообще, натуральным блондинкам категорически запрещается плакать, а тем более тереть руками или платками носы, глаза и другие части тела.
– Какие? – удивилась Марта. – Какие еще части тела трут блондинки, когда плачут?
– Ну, уши, наверное, – пожала плечами я, – или бедра.
– Бедра?
– Песенка такая в одном фильме есть: «И слеза катилась по бедру, по бедру крутому секретарши».
– Не поняла, – серьезно посмотрела на меня Марта.
– И правильно сделала, – констатировала я.
Можно подумать, в моем словесном недержании мелькнула хоть одна мало-мальски умная мысль. Просто своей бессмысленной болтовней мне хотелось перевести Марту на более легкое восприятие действительности. Многие проблемы воспринимаются как разной степени тяжести, в зависимости от нашего настроения и уровня оптимизма.
