Талант — это умение вовремя отказываться. За последние двадцать пять лет он в этом преуспел. Одно слово — и Даффи скажет им, что его нет на месте.
Открыв дверь, он протянул руку.
— Avanti,[2] — сказал он. — Каспер Кроне. Очень приятно.
В то мгновение, когда женщина пожимала ему руку, он встретился глазами с девочкой. Едва заметно, так, что никто, кроме них двоих, не обратил на это внимания, она покачала головой.
Он провел их в спортзал. Они остановились, озираясь по сторонам. Темные очки мало что могут выразить, но звучали гости напряженно. Они ожидали увидеть что-нибудь более шикарное. Что-то вроде Большого зала, где репетирует Королевский балет. Нечто похожее на приемные в Амалиенборге.[3] С полами из мербау, приглушенными тонами и позолоченными панелями по стенам.
— Ее зовут Клара-Мария, — сказала женщина. — У нее невроз. Она все время в напряжении. Вас нам порекомендовали в больнице Биспебьерг. В детском психиатрическом отделении.
Даже в системе опытного лгуна ложь вызывает еле заметный сбой. Эта женщина не была исключением. Девочка стояла, глядя себе под ноги.
— Я беру десять тысяч за сеанс, — сообщил Каспер.
Он сказал это, чтобы лучше понять происходящее. Вот сейчас они начнут возражать, возникнет диалог. У него появится возможность поглубже в них вслушаться.
Возражать они не стали. Мужчина достал бумажник. Тот развернулся, как мехи аккордеона. Касперу, когда он еще выступал на рынках, доводилось видеть такие у торговцев лошадьми. В этом могла бы поместиться фалабелла, небольшая лошадь. Из бумажника появились десять хрустящих, свежеотпечатанных тысячекроновых купюр.
— Я вынужден попросить вперед за два занятия, — сказал он. — Таково требование моего аудитора.
Еще десяток купюр появились на свет. Каспер вынул одну из своих старых визитных карточек с серебряным тиснением и авторучку.
— У меня сейчас как раз отменилось занятие, — сказал он, — совершенно случайно. Я мог бы успеть посмотреть ее. В первую очередь — мышечный тонус и связь с физическим ритмом. Это займет не более двадцати минут.
— Давайте лучше как-нибудь на днях, — предложила женщина.
Он написал на карточке номер своего телефона.
— Я должна присутствовать на сеансе, — добавила она.
Он покачал головой.
— К сожалению, это исключено. Совершенно исключено, когда речь идет о работе с ребенком на глубинном уровне.
В помещении что-то произошло, температура упала, частоты всех колебаний понизились, все застыло.
Он закрыл глаза. Когда он снова их открыл — через пятнадцать секунд — купюры все еще лежали перед ним. Он взял их, пока не поздно.
