Маделин вздохнула.
— Ну так как? — в голосе Франсин звучали нотки надежды.
— Хорошо, — покорно согласилась Маделин. В принципе Франсин права в одном: делать ей все равно нечего. Сидя в одиночестве, она снова думала бы о Викторе, а это непременно означало бы, что на нее нахлынут разные воспоминания и переживания, с которыми она может не справиться. — Когда?
— Приходи ко мне в восемь, — Франсин вытащила еще кусочек помидора. — Ну пока. Увидимся вечером.
Маделин отставила миску с салатом в сторону. Сказывались бессонная ночь и дневные хождения по улицам. Глаза ее слипались, и она потихоньку склонила голову на стол. В это время позвонил телефон.
— Маделин Кэтлин? — спросил мужской голос на другом конце провода.
— Да.
— Это лейтенант Форрестер.
— А, здравствуйте! — сонливость моментально улетучилась.
— Виктор попросил меня позвонить вам. Его не будет в городе несколько дней, и он хотел бы, чтобы вы знали, если вдруг надумаете связаться с ним.
Маделин сжала губы.
— Я уже знаю, что он в тюрьме, лейтенант.
Он что-то невнятно пробурчал.
— Ну, если вы знаете, значит, так и есть.
— Из чистого любопытства можно узнать, что он натворил? — нет, ее это не волновало, просто она не могла удержаться, чтобы не спросить.
— Он пытался ограбить винный магазин.
Маделин закрыла глаза и прижала пальцами веки.
— А можно еще один вопрос?
— Смотря какой, — неохотно ответил лейтенант.
— Зачем он это делает? Ему что же, нравится сидеть в тюрьме?
— Трудно сказать.
— Я не думаю, что он конченый человек, — заключила она. Впервые после того, как он опять оказался за решеткой, она подумала о нем, не испытывая обиды и возмущения. Ей трудно было иметь о нем объективное мнение, но она старалась. — А вы не должны думать, что он такой уж плохой. Все-таки вы с ним в теннис играли.
После недолгого размышления он заговорил.
— Хочу сказать, что вы не совсем хорошо понимаете положение вещей. И вообще, должен признаться вам. Думаю, он не такой уж хороший человек. Он им никогда не был, а теперь уж и подавно не станет. Понимаете меня?
Вопрос был риторический, и Маделин отвечать не стала. Если уж Форрестер считает Виктора неисправимым, то, значит, так и есть. Форрестер ведь полицейский и имеет гораздо лучшее представление о людях такого сорта, чем она. Неожиданно она ощутила чувство утраты.
— Спасибо, что позвонили.
— Извините меня.
Клем был голубоглазым парнем с аккуратно причесанными темными волосами. Он напоминал Маделин героев мыльных опер, которые она время от времени смотрела в полуденные часы. Его приятель, блондин, понравился ей больше. У него была приятная улыбка.
