Тут ее кольнуло. Опешив, раньше срока возвращаясь под землю, Саша испуганно завертелась. Вот оно… На голову возвышаясь над толпой, чуть позади остальных слушателей стоял, вскинув подбородок, Хантер. Его взгляд — острый, зазубренный — был воткнут в нее, и если он ненадолго ослаблял хватку, то только чтобы пырнуть еще и музыканта. Тот на обритого внимания не обращал, по крайней мере, не подавал вида, что его игре кто-то мешает.
Как ни странно, Хантер не уходил, не делал и попыток забрать ее или оборвать выступление. И только дотерпев до последних аккордов, он подался назад и сгинул. Сразу бросив Леонида, Саша вклинилась в толпу, чтобы не отставать от обритого.
Тот остановился неподалеку, у скамьи, на которой сидел поникший Гомер.
— Ты все слышал, — просипел он. — Я ухожу. Пойдешь со мной?
— Куда? — Старик слабо улыбнулся подошедшей девушке. — Она все знает, — пояснил он обритому.
Хантер ткнул Сашу еще раз, потом кивнул, так и не сказав ей ни слова.
— Здесь недалеко, — повел он головой, обращаясь к старику. — Но я… Я не хочу оставаться один.
— Возьми с собой меня, — решилась Саша.
Обритый шумно вдохнул, сжал и разжал пальцы.
— Спасибо за нож, — произнес он наконец. — Он мне очень пригодился.
Девушка отпрянула, раненая, но тут же снова собралась с духом.
— Это ты решаешь, что делать с ножом, — возразила она.
— У меня не было выбора.
— Сейчас он у тебя есть. — Она прикусила нижнюю губу, нахмурилась.
— И сейчас нет. Если ты знаешь, то должна понимать. Если ты действительно…
— Понимать что?!
— Как важно попасть на Тульскую. Как мне важно… Побыстрее…
Саша видела, как мелко трясутся его пальцы, как разливается темное пятно на плече; ей становилось страшно и этого человека, и еще больше — страшно за него.
— Тебе нужно остановиться, — попросила она его мягко.
— Исключено, — отрезал он. — Неважно, кто это сделает. Почему не я?
— Потому что ты себя погубишь. — Девушка осторожно притронулась к его руке — тот дернулся, как от укуса.
— Я должен. Здесь и так все решают трусы. Если промедлить еще — погублю все метро.
— А что, если бы была другая возможность? Если бы было лекарство? Если бы тебе больше не пришлось?..
— Сколько можно повторять… Нет никаких средств от этой лихорадки! Неужели я бы стал…
Стал бы…
— Что бы ты выбрал? — Саша не отпускала его.
— Не из чего выбирать! — Обритый стряхнул ее ладонь. — Уходим! — гаркнул он старику.
— Почему ты не хочешь взять меня с собой?! — выкрикнула она.
— Боюсь. — Он выговорил это совсем негромко, почти прошептал так, чтобы, кроме Саши, никто его не услышал.
