Ия гладит его руку. Ия его жалеет. Ия его не любит. Привет тебе, Лиза Мона!
Утром врач сказал, что неожиданно для всех наступил перелом в лучшую сторону, но «тряхануло мужика прилично, с оттяжечкой».
Первым поездом метро Ия вернулась домой. У мусорного бака она притормозила. Пакет с халатом и тапками лежал, можно сказать, сверху. Она взяла его и принесла домой. Халат замочила в тазу, а тапки вынесла на балкон, чтоб, как говорила мама, протряхли. В конце концов, с какой стати она должна это выбрасывать?
Утром же позвонил сын, спросил, как они. Ия сказала, что у папы инфаркт, но, кажется, обойдется. Сын испугался, закричал, что приедет, но ей это было не нужно, ей хотелось оставаться в своем параллельном состоянии, его надо было постичь. При чем тут сын?
– Ты просто звони почаще, – сказала Ия ему.
– Я буду звонить каждый день, – ответил сын.
Потом она сообщила на работу Николаю. Там всполошились, стали предлагать помощь. Ия ответила: «Ни в чем нет нужды». Выспренность фразы как-то враз остановила поток доброжелательства. Опять же… заплачь она или скажи примитивное «спасибо, спасибо!» или другое примитивное «ему так нужно ваше внимание», все шло бы по накатанной.
Но было как было. Не те мысли, не те чувства, не те слова…
Мама приехала сразу, как только узнала о несчастье. И хотя Ия кричала ей по телефону (как и сыну), что не надо приезжать, не надо, мама приехала, потому что это соответствовало маминым представлениям, как должно поступать.
Николай еще лежал в реанимации, когда Ия столкнулась с «бабой» у поста дежурной. Пост был свободен от постоя (каламбур!), сестра и врачи выпивали в ординаторской, потому что в конце смены они всегда выпивали, закрываясь на ключ. Она («баба») стояла у поста в расчете получить информацию, а Ия топала прямо в реанимацию, там через полузастекленную стену можно было заглянуть и увидеть Николая. Он про это не знал, соглядатанье, как и полагается ему, было тайным и доставляло Ие утешение. Она как бы была с ним, но и не была тоже, и именно это ей тогда годилось больше всего.
А тут идет, а она стоит. Своим параллельным сознанием Ия отметила, что «баба» значительно моложе ее, лучше одета и, честно говоря, красивее. «На месте мужчины, – подумала Ия, – я бы выбрала ее». У «бабы» современные ноги, которые держат ее достаточно высоко над землей в отличие от Ииных приземистых. Правда, джинсовое платье она носит без пояса, и Ия понимает, почему. У нее нет талии, тут Ия, конечно, побеждает, потому что с этим у нее все в порядке. Она девушка гитаристая. Идем выше. Волосы у «бабы» лучше, густые, блестящие, их можно не подвергать грубому насилию химии и перманента, а достаточно просто постричь и встряхнуть головой.
