Герцогу даже пришлось кликнуть Баннастера, чтобы тот разнял детей, а потом он подозвал Дэвида и стал внушать ему, что никогда мужчина не может назваться рыцарем, если поднимет руку на даму. Он даже поведал историю о том, как один из рыцарей Круглого Стола, сэр Гавейн, случайно лишил жизни некую даму и весь двор был из-за этого в таком страшном гневе, что рыцарю пришлось совершить немало подвигов и спасти множество дам и девиц, прежде чем он был прощен и королева Джиневра вновь стала улыбаться ему.
Когда Бэкингем сообщил брату и сестре, что он родом из Уэльса, то они даже всплеснули руками.
– О, Уэльс, это же так далеко, это страна короля Артура! Мама нам о нем рассказывала.
Они были в совершенном восторге.
– А вы видели Камелот или Карлеон? А пещеру мага Мерлина?
Их мать, безусловно, была образованной женщиной, если, живя на Севере, так хорошо знала валлийские легенды[6].
Генри с наслаждением рассказывал им о своей земле, о похожих на застывшие волны Уэльских горах, которые называются «кунс», о водопадах и пещерах среди скал, где встречаются удивительные сталактиты и где можно заблудиться. Где располагалась столица короля Артура, он не знал, зато замок Тинтагель видел своими глазами, когда с двором короля Эдуарда ездил в Корнуол. Дети слушали, затаив дыхание.
– Ах, как бы я хотела тоже куда-нибудь поехать! – вздыхала Кэтрин. – В Йорк или Олнвик к лорду Перси. Уэльс, наверное, гораздо дальше Олнвика?
– А я никуда не хочу! – твердил Дэвид. – Я – Майсгрейв, и мое место в Нейуорте. И я буду таким же воином, как отец, и, как он, буду гнать с английской земли шотландцев. Вот так! И так!
И он принимался прыгать, размахивая своим деревянным мечом. Дэвид поклонялся отцу. Однажды он спросил у Бэкингема:
– А у тебя есть свой мальчик?
– Да. Его зовут Эдуард.
– И ты катаешь его на своей лошади и даешь нажать на спуск арбалета?
Генри грустно усмехнулся.
– Нет. Когда я уехал из своего замка Брекнок, он был еще грудным младенцем. С тех пор я там не бывал.
– А как зовут вашу жену? – вступила Кэтрин и, когда узнала, что они с герцогиней Бэкингем тезки, почему-то пришла в неописуемый восторг. Дэвид же вдруг сурово осведомился:
– Раз у вас есть свой мальчик и жена, почему вы так смотрите на мою маму?
Генри застыл с открытым ртом. Неужели его восхищение леди Майсгрейв так велико, что его заметил даже этот малыш?
Когда дети убежали, он надолго задумался. Леди Анна нравилась ему. Она была хороша собой и необычна. К тому же после замкнутых шотландских леди пленяла своей раскованностью. Она ежедневно навещала герцога, порой приходила одна, однако, когда Генри начинал произносить изысканные любезности, пропускала их мимо ушей.
