Звезда теряет «спортивность» — умственную, интеллектуальную, художественную, душевную, в конце концов, творческую форму. Видит: нормально издаемся, новая книжка не хуже, чем прошлая, и почти не хуже позапрошлой (книга пятилетней давности была намного лучше, но об этом звезда уже забыла). И продолжает писать, как сложится, и трусцой бежит марафонскую дистанцию, не замечая, что уже и дистанция в шесть раз короче, и пробегает он ее в четыре раза дольше, и хрипит, и на поворотах оскальзывается. Но добегает же? А следом бежит восторженная толпа поклонников: «Ты крут! Ты велик! Ты наш кумир!».
Автор перестает быть профессионалом в смысле мастеровитости. Профессионалом в смысле зарабатывания денег он остается. Но речь-то о другом. Вот любопытный пример из иной области искусства. Попался мне альбом Rolling Stones середины 70-х. На обратной стороне обложки надпись: «Многие наши поклонники жалуются на плохое качество записи наших пластинок. Отвечаем: мы настолько популярны, что и так сойдет».
Искушение № 4. Пиарофилия
Это чрезмерное участие в интервью, эфирах, чатах, конвентах, теле- и радиопередачах. Предлагают, пишут, настаивают — начинаешь соглашаться. Издатель объясняет, что надо пиариться, все пристают…
«Добрый» следователь
Да, это реклама! Смейтесь сколько угодно — а звезда все время на слуху! Все время на виду! Тебя узнают на улице. Узнают в конторах. Узнают везде, где тебе что-то надо. Даже в магазине, где овощи продают, не обвешивают: «Вы знаете, мы вас видели…».
Это, безусловно, подпитывает тиражи. Можно ничего не писать, лишь публиковать интернет-дневники о том, как ты утром съел сливу и много думал по этому поводу. Звезда в телевизоре готовит яичницу, высказывает мнение о дождях на Занзибаре, обустраивает Россию и работает председателем земного шара… Писатель виден, и его книги раскупаются! Спросите у торговцев: работает? — работает!
Возникает ощущение (в какой-то мере оправданное) твоей социальной значимости. Раз мое мнение насчет сортов виски, ввода войск в сопредельное государство, расцветки шорт в магазине «Адидас» так ценно обществу, что с утра до вечера журналисты обрывают мне телефон, — значит, я ого-го как статусен!
А нам — писателям, актерам, музыкантам — очень важно, чтобы нас любили. Это условие профессии. Если вы нас не любите, нам плохо жить. Вот шахтеру, в принципе, можно, чтобы его не любили широкие массы. Если же не любят актера, он хиреет. Физически хиреет, честное слово. Постоянное присутствие на сцене (телевидение, радио, пиар, выступления) стимулирует эту потребность в любви: человек дорывается до микрофона, и отдать его уже не в состоянии. Говорит, говорит, наворачивает слово на слово, точку поставить не может. И его видят. Его знают. Его уважают — кто б в телеящик пустил неуважаемого человека?!
