И, действительно, никто не донес, хотя слышали ее несколько сотен человек.
Шарлотта с фальшивым паспортом съездила в Париж – из России (из тюрьмы народов, из полицейского государства) во Францию и обратно.
Шарлотта – на сцене; там только что кончился XIX век. Мы – в зале; у нас начался двадцать первый. В Москве сразу в четырех театрах «Вишневые сады». Порой совпадают два-три в один вечер. Зачем нам они?
ЧЕXОВ – СУВОРИНУ
1 августа 1892. Мелихово
…зачем лгать народу? Зачем уверять его, что он прав в своем невежестве и что его грубые предрассудки – святая истина? Неужели прекрасное будущее может искупить эту подлую ложь? Будь я политиком, никогда бы я не решился позорить свое настоящее ради будущего, хотя бы мне за золотник[2] подлой лжи обещали сто пудов блаженства.
Мы стали другими. Жизнь иная, время иное, быт, воспитание, отношение к детям, к женщинам, к старикам. Все стало по-яшиному: грубо, по-лакейски.
ФИРС. В прежнее время, лет сорок-пятьдесят назад, вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили… И, бывало, сушеную вишню возами отправляли в Москву и в Харьков. Денег было! И сушеная вишня тогда была мягкая, сочная, сладкая, душистая… Способ тогда знали…
ЯША. Надоел ты, дед. Хоть бы ты поскорее подох.
Господи! это какой же должен быть сад, чтоб сушеную (!) отправлять возами… А старики не нужны, понятное дело.
***
В прежнее время люди разговаривали, вечерами читали вслух, играли домашние спектакли… Теперь – смотрят, как в телевизоре (фальшиво и грубо) болтают другие.
Пушкин ехал один из Москвы в Петербург, в Одессу, на Кавказ, в Оренбург по следам Пугачева… Сядь он в «Красную стрелу» – к нему немедленно подсел бы шоумен, ньюсмейкер, продюсер Xлестаков:
– Александр Сергеич! Ну как, брат?
Пушкин ехал один. Мало того – он думал, больше делать ему было нечего; не со спиной же ямщика говорить.
Попутчики, радио и ТВ не оставляют возможности думать.
Чехов часть дороги на Сахалин проделал с попутчиками-поручиками и очень страдал от пустых разговоров (жаловался в письмах).
…Персонажи «Вишневого сада» – дворяне, купцы… Для Чехова это были друзья, знакомые – окружающая среда. Потом ее не стало.
Дворян и купцов не стало 90 лет назад. Их отменили.
В пьесе дворяне есть, а в жизни нет. Какие же они будут на сцене? Выдуманные. Все равно как рыбки играли бы спектакль о птичках. Рассуждали бы о полетах, шевеля жабрами.
У Булгакова в «Театральном романе» молодой драматург рассматривает в фойе Художественного театра портреты основоположников, корифеев, артистов… Вдруг с изумлением натыкается на портрет генерала.
