– А если сестра хватится?
– Скажу, сама все слопала.
– Тогда большое спасибо. – Мешков, не колеблясь, положил пакет в портфель.
– И еще, – набралась храбрости Иллария, – я хочу вас проводить! – И испытующе поглядела на Мешкова. Тот храбро выдержал ее взгляд.
– Значит, давайте сразу смываться, а то Таисия Павловна вас разыщет и опять арестует!
– Правильно, – поддержала Иллария. – Уходим сразу!
Мешков взял портфель, и оба направились к двери.
– Я навязчивая, да? – спросила Иллария.
– Вы выдумщица, вы все про себя выдумываете!
Мешков отворил дверь и… увидел Таисию Павловну, которая сердито выпалила:
– Я жду, чем это все закончится!
– Она совершеннолетняя! – напомнил Мешков.
– Я вполне совершеннолетняя, – повторила Иллария. – Я еду на вокзал, провожать.
– Ах, вы уезжаете. – Таисия Павловна подарила Мешкову обворожительную улыбку. – Я так рада была с вами познакомиться. Счастливого пути. Смотрите не опоздайте на поезд!
Иллария и Мешков шли по улице.
– Вы к Таисии несправедливы, – говорила Иллария, – у нее дарование, она заслуженный деятель. Ее выставляют во всем мире. Я служу таланту, это лучше, чем служить министерству.
– Я не в министерстве, я в тресте. Был бы умный, не сидел бы на ста восьмидесяти, а давно ушел в НИИ и сделал диссертацию. – Мешков сам себе удивился и вспылил: – Слушайте, что это я с вами начинаю разговоры разговаривать?
– Вы ко мне привыкаете, – объяснила Иллария.
– Вот что. – Мешков поглядел на часы. – До поезда еще… тридцать шесть минут, мы можем дойти до вокзала пешком, а там, к вопросу о привыкании, пожмем руки и – никаких телефонов, адресов…
– Вы правы, – согласилась Иллария, – баб, которые на шею вешаются, – их никто не любит!
– Лично я, – рассердился Мешков, – люблю пельмени, дальневосточные, с уксусом и перцем, поговорили, повыясняли, хватит, дальше идем молча…
Здесь им повстречался Лазаренко.
– Уезжаешь?
– Уезжаю.
– Провожаете? – Лазаренко взглянул на Илларию.
– Провожаю.
– Новая прическа вам идет. Общий привет. – И Лазаренко пошел своей дорогой.
Тут Мешков, против собственной воли, поглядел на прическу Илларии.
– Ну что? – Иллария замерла.
– Прическа идет, и мы идем, а то поезд уйдет без меня…
Потом Иллария стояла у вагона и Мешков топтался возле него и откровенно ждал, чтобы она ушла. Вся эта история тяготила его, и он смутно, сам не зная почему чувствовал свою вину и от этого еще больше раздражался.
– Отъезжающие, пройдите в вагон! – объявила проводница.
– Ну все, счастливо! – Мешков взял руку Илларии, потряс, быстро выпустил руку и поднялся по ступеньке вагона.
