На женской половине стоял гвалт. Звон бьющейся посуды, визг служанок и наложниц, пронзительный голос Харадира:
— В сад! Всех женщин — в сад! Быстрее, быстрее!
Воистину, евнух-распорядитель не зря получал свое жалование.
Равно как и архитектор, который перестраивал дворец и позаботился о том, чтобы из любого помещения можно было без особых затруднений попасть в один из внутренних двориков. Чем и воспользовался Хильдис Коот: оставаться в кабинете почтенного Харадира стало не только бесполезно, но и небезопасно.
С тех пор как разразился Катаклизм, в Туллене землетрясения случались по крайней мере трижды в год (если верить поступающим донесениям), и хотя бы раз в год — в самой столице. Но сегодняшнее землетрясение было каким-то… неправильным.
Глава пятая Чем заканчиваются прогулки инкогнито
Человек пришел в себя от резкой боли — похоже, кто-то всей тяжестью наступил ему на руку. И тут же последовали новые болезненные толчки и удары… Человек лежал навзничь. Вокруг металась обезумевшая толпа.
Застонав, он поднялся на четвереньки, затем на ноги, едва не был свален снова, но устоял и побрел в сторону от столпотворения, не понимая: «Кто он? Где он? Что вокруг происходит?»
Кое-как выбрался из толчеи, не обращая на нее внимания, не вслушиваясь в звучащие вокруг вопли.
Память начала проясняться — медленно и неохотно. Человек с трудом разлепил губы и проговорил без всякого выражения:
— Я — ротмайстер Баркус.
Память радостно подтвердила: да, именно так он себя и называл… Но отчего-то произнесенное имя показалось чужим. Ненастоящим.
Где-то неподалеку истошно заорала женщина, легко перекрыв бессвязный хор толпы:
— На помощь! Грабят!! Насилуют!! Убиваю-у-у-у-т!!!
И, странное дело, вопль этот словно выдернул затычку из переполненного сосуда: воспоминания хлынули струей, потоком.
«Какой, в бездну Хаоса, еще ротмайстер?! Я лишь называл себя так, инкогнито гуляя по Туллену. А на самом деле я… Да, Адрелиан. Лорд-регент Адрелиан. Но что же происходит в моей столице?»
Женский крик, терзавший уши, смолк. Возможно, убийцы и насильники успели сделать свое черное дело. Либо же разбежались, не вынеся пронзительных воплей жертвы.
Но и без того вокруг хватало суматохи. Удары землетрясения — а в том, что случилось именно оно, Адрелиан не усомнился, — уже прекратились. Дома вокруг большей частью уцелели — иные покосились, стены других покрылись трещинами. Лишь несколько зданий старой постройки лежали в руинах. Но люди не спешили в свои жилища, опасаясь новых подземных толчков. Никто толком не знал, что можно и нужно делать. Женщины причитали, прижимая к себе детей. Мужчины мрачно молчали. Неподалеку занимался пожар, но никто не спешил его тушить.
