- Мы хотим ближе изучить ваше положение. То есть в ваших интересах, в интересах бедного класса.
- Не туда адресуетесь. Мы - не бедный класс. Мы, так сказать, временно впавшие, - сказал Парабукин, - впавшие в нужду. Дочь моя, по наущению матери, повторяет, что ее отец - крючник.
- Крючник и есть, - вмешалась Ольга Ивановна, - что это? - И она толкнула ногой валявшееся на полу кожаное заплечье - принадлежность всякого грузчика.
- Извините. По сословию - никогда. По сословию я человек служилый. И живу, как все служилые люди, - семьей, в своем помещении, со своим входом. Вот возьму - воздушный звоночек проведу и медную карточку приделаю к занавеске, как на парадном, чтобы все понимали.
- Очень интересно вы говорите, - небрежно сказал Пастухов и присел на вытертый край нар. - Послушайте меня. Вы человек с образованием и поймете, что я скажу. Мы не какие-нибудь благотворители, которым делать нечего. Мы актеры. Играем в театре. Понимаете?
- Так, так, - отозвался Парабукин и аккуратно спустил с нар другую ногу.
- Мы просим вас показать нам выдающихся людей ночлежки. Ну, этаких львов, о которых бы по всей Волге слава шла. У вас, наверно, есть свои знаменитости?
- Львы-то? Львов нет. Собаки есть. Собак вам не требуется? - спросил Парабукин и, опустив голову, помолчал. - А скажите, кустюмы вы покупать не будете? Для театра.
- Что, продаете?
- Не желаете ли? - предложил Парабукин, защипнув кончиками пальцев обе свои широченные штанины и потряхивая ими на вытянутых ногах.
- Нет, кустюмы мы не берем, - серьезно сказал Пастухов.
- Ну, что же, может, пожертвуете толику на сооружение храма во имя преподобной великомученицы Полбутылии? - поклонился Парабукин.
- Это - пожалуйста. Чем будете закусывать?
- Поминовением вас за здравие. Спасет Христос, - опять поклонился Парабукин, и на этот раз много ниже, так что кудри свисли до колен.
Пастухов долго шарил по карманам своих легких и пышных одеяний, а хозяева угла ждали, что он там найдет, следя за ленивыми и великолепными его движениями.
- Послушай, Егор, - с крайним удивлением и тихо сказал Пастухов, оказывается, у меня нет ни копейки!
Парабукин торжествующе хмыкнул.
- Узнаю папашу. Точь-в-точь.
- То есть какого папашу? - недовольно выговорил Пастухов.
- Вашего папашу, покойного Владимира Александровича, господина Пастухова. Он всю жизнь забывал деньги дома. Подойдешь к нему: Владимир Александрович, выручите рубликом на лекарство. Он вот этак приложит пальчик к фуражке: извините, братец, скажет, портмонет дома оставил.
