— Ну, входи, входи, — воскликнул отец Беллора и повел старого однокашника на кухню.
Полчаса и жирный мясной пирог спустя брат Мэттью отодвинулся от стола, поигрывая зубочисткой. Отец Беллора довольно усмехнулся, потягиваясь и похлопывая себя по животику.
— Ну, славный брат! Что за дела привели тебя в мой приход?
— Весть, которую наш добрый аббат велит тебе сообщить всем твоим прихожанам, — лицо брата Мэттью омрачилось. — Он провозгласил отделение Греймарийской Церкви от Рима.
Отец Беллора погрустнел.
— Да, слухи говорили об этом… но я все же надеялся, что это не так.
— Уже? — удивленно поднял голову брат Мэттью. — Слово оказалось быстрей грамоты?
— Еще бы, брат. Здесь проходил лудильщик прошлым днем. Залатал кому-то котел, переночевал и пошел дальше. Должно быть, сейчас эту новость узнает еще один из священников.
— Да, брат, — сочувственно кивнул Мэттью. — Неутешительная весть для мятущихся душ…
Он вытянул из рукава свиток.
— Вот текст. Перепиши его и читай перед службой в течение недели. Потом отнесешь свиток отцу Гейбу, в приход Флэморн, что за холмом, как я принес тебе.
Отец Беллора принял рукопись с улыбкой человека, которому предложили клубок тарантулов.
— Поведай суть.
— Ну что, Римская Церковь в своих греховных заблу…
Отец Беллора обалдел, как пуританин на балу, глаза полезли на лоб.
— Да как он осмелился…
— Он аббат, — пожал плечами брат Мэттью. — Нелегко привыкнуть, верно? Мы ведь считали Рим непогрешимым в вопросах веры… Но наш добрый лорд аббат утверждает, что тот, кого мы зовем Пресвятым Отцом, не знает ни положения местных дел, ни их сложности, и даже более — что он скован попустительским отношением своих предшественников к распущенности и к развращенности сановников курии.
— Но как он смеет порицать наследника Петрова? — прошептал отец Беллора.
— Потому, говорит лорд аббат, что Папа в конечном итоге не более, чем епископ Рима и, стало быть, ничуть не важнее любого другого епископа. А лорд аббат, чтобы напомнить всем нам, что он глава нашей Церкви, чтобы не осталось в том никаких сомнений, принял титул архиепископа Греймари.
Отец Беллора потрясенно застыл.
— Ну, а архиепископ Греймари, — продолжал брат Мэттью, — вполне может порицать епископа Римского. Он обличает ошибки Папы, особо упирая на то заблуждение, что Папа не требует от князей земных признания верховной мудрости Церкви во всех вопросах нравственности.
— Но любой государственный вопрос — вопрос нравственности! — возразил отец Беллора. — Каждое повеление властителя — либо нравственное, либо нет!
