Парижские булочники долгое время пользовались особой привилегией: обладали собственным судом, независимым от Шатле; он состоял из генерального наместника, королевского прокурора, судебного пристава и судебных исполнителей, а главой и покровителем его был главный королевский хлебодар. Именно этот суд утверждал цеховой устав, принимал в ученики и в мастера, ему приносили присягу; но он был отменен в 1611 году. В учениках ходили пять лет подряд, зачем еще четыре года служили подручными, пока не получали право создать «шедевр» – пшеничный каравай и ситный.
Аптекари и бакалейщики составляли одну общину, живущую по общим законам, но лишь в том, что касалось торговли. Аптекарь для начала должен был стать мастером-бакалейщиком, а затем пройти четырехгодичное обучение в Париже, послужить подручным у одного или нескольких мастеров и предоставить определенные доказательства своей «профпригодности», чтобы претендовать на звание мастера. Соискатель предъявлял особые грамоты, подтверждающие его соответствие высоким требованиям; эти грамоты изучало общее собрание всех мастеров-аптекарей, и если все было в порядке и никто не сомневался в порядочности и благонравии кандидата в мастера, его имя вносили в реестр, созывали новое собрание всех мастеров, на котором по жребию выбирали пятерых экзаменаторов, а старшины назначали еще пятерых. Кандидат являлся к каждому из аптекарей, приглашал их на экзамен, который должен был состояться через три дня в присутствии декана медицинского факультета и двух врачей, профессоров фармакологии. Кандидата экзаменовали врачи, старшины и мастера, по результатам устраивали голосование. Если вердикт был положительным, один из врачей объявлял кандидату, что тот допускается к экзамену по свойствам лекарственных растений (сыновья мастеров были от него освобождены); затем ему еще предстояло изготовить «шедевр» и принести присягу лейтенанту полиции. Вдовы аптекарей могли продолжать торговлю и держать открытую лавку при условии, что возьмут к себе приказчика, проэкзаменованного мастерами и старшинами; учеников они брать не могли. От бакалейщиков отделился отдельный цех свечных мастеров.
Престижным ремеслом было занятие цирюльника, но лишь для тех, кто хотел всегда быть в курсе всех новостей: брадобреи узнавали их от одних клиентов и передавали другим. Должность королевского брадобрея была очень завидной: ведь он ежедневно лицезрел государя и мог между делом замолвить за кого-нибудь словечко или выведать что-нибудь важное. Правда, Людовик XIII сам неплохо владел бритвой и помазком и нередко брил своих слуг. Ремесла парикмахера как такового тогда не существовало: знатные дамы делали себе прическу сами или с помощью служанок, мужчины носили длинные волосы; деревенские жители и бедные горожане стриглись без затей с помощью цирюльника или банщика.
