Что касается историка, то его книга была полна наивных преувеличений, характерных для писателей того времени. Это можно сказать решительно обо всех старых авторах, писавших об Америке, будь то англичане, испанцы или французы, — они описывали двухголовых змей, крокодилов длиной в двадцать ярдов или удавов такой величины, что они заглатывали всадника вместе с лошадью. Трудно понять, как эти авторы, рассказывая подобные небылицы, пользовались доверием читателей. Однако не следует забывать, что естест— венные науки находились тогда еще в младенческом состоянии, и никто не мог проверить эти «рассказы очевидцев».
Больше всего заинтересовали меня приключения и печальная судьба Ла Салля, и я очень удивлялся, что американские писатели не постарались ос— ветить жизнь этого доблестного рыцаря, а также один из самых ярких эпи— зодов в истории своей страны, такой же интересной, как и ее природа.
«Ах, до чего же тут красиво!» — воскликнул я, когда в первый раз сел у окна и окинул взглядом открывшийся передо мной пейзаж.
Окно в моей комнате, как и все окна в креольских домах, доходило до самого пола. Когда я уселся в низком кресле перед распахнутым окном и откинул тонкие занавески, передо мной открылся широкий вид на равнину.
Это была великолепная картина! Ее яркие краски показались бы неправ— доподобными, если бы их воспроизвел живописец. Мое окно выходило на за— пад, и величественная река катила передо мной свои желтые воды, сверкав— шие на солнце, как чистое золото. На том берегу реки тянулись обработан— ные поля, на которых плавно качались высокие стебли сахарного тростника, резко выделяясь на фоне более темной зелени табачных плантаций. На этом берегу, недалеко от меня, стоял красивый дом, похожий на итальянскую виллу, с зелеными жалюзи и широкими верандами. Он был окружен апельсино— выми и лимонными деревьями, и их желтовато-зеленая листва весело блесте— ла на солнце. Вокруг не видно было гор — их нет в Луизиане, но высокая темная стена кипарисов, окаймлявшая западный край равнины, напоминала далекую горную цепь.
Я находился в очень живописном уголке — в обнесенном оградой парке поместья Безансонов. Здесь я мог рассмотреть ближайшие растения и опре— делить породу деревьев и кустарников, окаймлявших аллеи. Я видел магно— лию с большими белыми, словно восковыми цветами, напоминающую огромную гвианскую нимфу. Некоторые из ее цветов уже осыпались, и на их месте виднелись красные, как кораллы, шишки с семенами — пожалуй, не менее красивые, чем цветы.
