От Эстрады не укрылось все, что происходило в сердце пленницы. С каждой минутой он чувствовал себя тверже, победа казалась ему не столь уж трудной и далекой, и он понял, что благодаря случайности может добиться того, чего никогда не добился бы любовью и постоянством.
– Донья Ана, – сказал он, – я пойду распоряжусь, чтобы вам подали завтрак и приготовили лучшее помещение. Здесь вам неудобно, а вы нуждаетесь в отдыхе, ведь ночь вам выпала беспокойная.
Донья Ана взглянула на него, не отвечая. Но в этом взгляде уже не было вражды. «Как знать, – подумала она, – быть может, мягкостью я добьюсь свободы».
Дон Кристобаль вышел, и вскоре два раба принесли донье Ане завтрак. Она несколько раз пробовала с ними заговорить, но не получала ответа. То ли они были немые, то ли получили строгий наказ молчать.
Прошел час, и снова появился дон Кристобаль.
– Сеньора, – сказал он, – предназначенные вам покои готовы. Соблаговолите следовать за мной.
Они прошли через ряд комнат, поднялись по лестнице, свернули по узкому коридору и попали в просторный покой.
– Здесь вы можете отдохнуть, – сказал Эстрада.
Донья Ана огляделась. В глубине комнаты она увидела окно, но, увы, оно было расположено слишком высоко и забрано частой решеткой.
Эстрада понял ее мысль.
– Бесполезно искать выхода, пока я сам не укажу его, – сказал он. – Это окно выходит на высокие стены монастыря. Монахи не придут на ваш зов, да и у вас слишком хороший вкус, чтобы сменять меня на одного из них. Отдыхайте и подумайте над тем, что я сказал: моя – добром или силой. Больше я не произнесу ни слова.
– Ваша дерзость начинает мне нравиться. Пожалуй, вы скоро покажетесь мне достойным любви.
– Дай-то бог. Это избавит вас от неприятностей, а мне принесет счастье. Отдыхайте.
И дон Кристобаль, выйдя из комнаты, запер тяжелую дверь на ключ.
– Пусть решает бог! – воскликнула донья Ана и одетая бросилась в постель. Вскоре она спокойно спала.
Донья Фернанда потратила немало сил, чтобы отыскать убежище доньи Аны. Однако все поиски оказались тщетными, и в конце концов достойная сеньора решила, что похитителем был дон Энрике. Таинственный ночной бой она сочла чистой комедией, полагая, что юноша разгадал расставленную ему ловушку и, как говорится в народе, отплатил с лихвой.
Дон Энрике, со своей стороны, тоже пытался раскрыть тайну, но, убедившись в тщете своих попыток, вообразил, будто похищение разыграно нарочно, а свидание назначено с тем, чтобы заманить его в засаду и убить. Поверив, что донья Ана действовала заодно с Индиано, он решил забыть эту женщину и ждать разгадки событий от будущего.
