– Я не понимаю, почему ты не используешь эту возможность, чтобы попытаться улучшить свою собственную жизнь?
– По двум причинам, моя дорогая: во-первых, я не такая эгоистка, как ты, а, во-вторых, мы скоро с тобою расстанемся. Я оставляю эту профессию! Я сыта ею по горло!
– Что же ты собираешься делать?
– Ничего: я нашла парня, который меня любит.
– Ты счастлива?
– Очень!
– Ты выйдешь за него замуж?
– Ты становишься такой смешной сейчас! Пойми же, я гораздо меньше, чем ты, озабочена проблемой замужества… Замужество – слишком опасная лотерея! Я не говорю, что если мы поймем друг друга во всех отношениях, то я не подумаю о законном браке. Но не нужно торопиться! Всему свое время! Ты это поймешь, как и я… Поразмысли все-таки о сегодняшнем вечере…
В семь часов вечера Аньес вошла в бар, где ее ожидал Жорж, сидя на том же табурете у стойки. Взгляд его был прикован к входной двери.
Аньес не могла объяснить себе, почему она все-таки сделала этот первый шаг… То ли потому, что устала от одинокого существования, где не находилось места другому чувству, кроме любви к набожной сестре, с которой она могла видеться только время от времени и с которой ее всегда разделяли строгие правила монастыря? То ли из-за слов Сюзанн, которые продолжали странно звучать в ее голове: «У тебя никогда не возникало желания повстречать друга? Узнать мужчину?» Или, наконец, потому что почувствовала на себе притягательную силу этого сорокалетнего мужчины?
В этот день с Аньес происходило что-то необычное. Почти бессознательно она поочередно то оставалась часами неподвижной, то ходила, подчиняясь капризам модельеров и кутюрье, по десять раз меняла платья, совсем не интересуясь их линиями и расцветками, чего с ней никогда не случалось с тех пор, как она стала манекенщицей. Сюзанн была права! Впервые работа показалась ей скучной, даже отвратительной… Мысли ее постоянно возвращались к Жоржу Вернье, который, она даже не могла сказать почему, настойчиво и властно напоминал о себе.
В первый раз подобное приключение неожиданно вторглось в монотонную жизнь Аньес и мгновенно преобразило ее. Осторожность, застенчивость, недоверчивость оказались сломленными. Если бы Элизабет смогла увидеть Аньес в ту минуту, она бы обрадовалась. Ведь во время их коротких встреч на авеню дю Мэн она постоянно спрашивала:
– Есть ли у тебя, по крайней мере, друзья? Это необходимо для тебя. Милостивый Господь не создал нас для того, чтобы мы все жили отшельниками! Я ощущаю себя счастливой только тогда, когда нахожусь в окружении людей. В этом обширном доме – нас, с нашими стариками и сестрами, около шестидесяти человек. Здесь я не чувствую себя одинокой… Но ты, ты совсем одна!
