Победа следовала за победой, капитан завоевывал симпатию обитателей монастыря, которую «несносные» редко к кому проявляли.
Уже давно они признали Аньес, единственную сестру той, которой удалось не только приучить их к дисциплине монастыря, но и заставить полюбить себя так, как они еще не любили ни одну монашку. Для них всех Элизабет была безупречна. Так же было со всеми, кто имел к ней хоть какое-то отношение. Но когда сестра Элизабет сказала им о предстоящем визите Аньес и ее жениха, офицера американской армии, наступила тишина. Ни один из этих упрямцев ничего не спросил. Элизабет же хорошо понимала причины этой сдержанности. Поэтому она с большой радостью для себя отметила тот факт, что ее будущий зять сумел показать себя более изворотливым и остроумным, чем все старики, вместе взятые.
Аньес не переставала наблюдать за Джеймсом во время этого визита. Он нравился ей все больше и больше, так как, будучи мужчиной в самом лучшем смысле этого слова, он показал себя еще и человечным. К тому же она понимала, что он решил пройти через все это только для того, чтобы косвенно и ненавязчиво выразить Элизабет свое глубокое восхищение ею и Орденом Святого Жана, к которому она принадлежала.
В приемной они увидели преподобнейшую мать-настоятельницу, которая поздравила их. Она охотно дала свое согласие на венчание в монастыре. Джеймс вручил ей банкноту, говоря:
– Аньес и я, мы решили, что подготовка к церемонии требует расходов.
– Тысяча долларов! – воскликнула настоятельница. – Но это слишком много. Сколько это франков?
– Я не знаю точно, – улыбаясь, ответил офицер. – То, что останется, позволит вам сделать небольшие подарки друзьям сестры Элизабет.
Элизабет с благодарностью посмотрела на статую святого Жозефа:
– Это он делает нам такой подарок…
– Я вам обещаю, что часовня будет украшена наилучшим образом, – уходя, пообещала настоятельница. – Она будет вся утопать в цветах.
– А ты подумала о подвенечном платье? – спросила Элизабет.
– Мы его уже купили.
– Все это напоминает мне день моего посвящения в монахини, – продолжала Элизабет. – С тех пор я считаюсь Христовой невестой, Джеймс. Я первая подала пример в нашей семье! К тому же, должна заметить, мой избранник такого сана, что я полна к нему благоговения.
Она достала из кармана своей черной юбки предмет, который с таинственным видом спрятала за спину, говоря:
– Теперь моя очередь сделать вам подарок. Надеюсь, что он вам понравится, – и показала фотографию, где сестры были вместе. – Это ваша невеста и я, когда нам было по пятнадцать лет. Я всегда хранила эту фотографию, единственную, сделанную в нашей юности, говоря себе: «В тот день, когда Аньес скажет о своей помолвке, я вручу ее будущему мужу».
