Реакция гостей была, как в театре – сначала тишина, потом смех.
Я хохотала вместе со всеми, хлопала в ладошки, и радовалась, не особенно интересуясь причиной веселья.
Запомнилось и само посещение Баси.
У них было совсем бедное жильё, кажется с земляным полом и большой печью.
Меня они принимали как маленькое чудо, посетившее их дом.
Почему-то я сидела на столе, а Басина мама находилась ниже и одевала мне на ножки тёплые носочки, которые она сама связала.
Меня чем-то кормили и не могли на меня нарадоваться, будто божество посетило их дом.
Жить бы мне той счастливой жизнью!
Но наехало на меня роковое «колесо истории»!
Наступила та страшная ночь и те двадцать минут на сборы, после которых я уже никогда больше не была ни божеством, ни чудом.
Я даже человеком не была.
Я, будто, стала затравленным, несчастным, голодным, дрожащим от страха и холода зверьком.
Потом развился комплекс неполноценности, навсегда оставшийся со мной.
Но до той ночи я была маленькая счастливица, и вспоминаются только тёплые, забавные истории.
Моя старшая сестра Хавалы считалась барышней. Ей было 13 лет.
Дома часто собирались друзья родителей, обедали, веселились, рассказывали анекдоты, танцевали, пели песни, играли в покер.
Среди друзей был один, который любил выпить.
Тогда это была большая редкость.
Однажды, неизвестно почему, Хавалы, в присутствии всех гостей, видимо с намёком, спросила его, почём бутылка водки.
Гости поперхнулись, сдерживая смех.
Мой отец был серьёзным человеком.
После ухода гостей, Хавалы получила приличную трёпку с применением ремня.
Наказуемая горько рыдала, защитница– мама умоляла отца смягчить наказание и пыталась заслонить несчастную жертву юмора.
В шуме и волнении никто не заметил меня – одинокого зрителя, заливавшегося слезами сочувствия.
Через неделю снова явились гости и любитель выпить тоже.
Об инциденте никто не вспоминал. Всё шло прекрасно, и казусов больше не ожидалось.
Однако! Когда гости вознамерились расходиться по домам, то оказалось, что нет каракулевой папахи специалиста по прейскуранту цен на винно-водочные изделия.
Потом такие папахи носили только генералы, но в Бесарабии до советской власти их носили даже мужчины, любившие выпить.
Никакие поиски и допросы результатов не дали.
Он ушёл в папиной папахе.
Принадлежащую ему папаху, нашли на второй день в помойном ведре…
Совершённый мной теракт остался без наказания.
Таким образом, начало моей борьбы за справедливость не имело трагических последствий, чего нельзя сказать о дальнейшем.
