- Выучу внук, если хочешь. Силы ты уже набрался, удержишь стамеску в руках.
Дед снял балясину, приложил к дверце поставца.
- Вот теперь мы ее распустим надвое и сделаем узор на дверце.
На дворе заметно потемнело. Окна как будто завесили.
- Ну и туманище! - поразился, оглянувшись, Матвей Степанович.
- Наверно, туча упала на наше село! - решил Родион.
- Да… - рассеянно согласился дед и добавил: - Неудачный день выбрал Андрей для входин.
Кот Васька сидел на полке поставца и старательно умывался - приводил в порядок шерстку, гостей созывал.
Где- то на выгоне, в густом тумане, неожиданно раздалась забористая мелодия баяна, затем невпопад зазвенели, загрохотали чем-то, будто в барабаны.
Матвей Степанович и Родион, напрягая глаза, смотрели из дверей сарая, но ничего не могли разглядеть за сизой пеленой.
Дохнул ветер, серый туман колыхнулся, разорвался, в его прорехе показалась дорога через выгон и на ней - странная процессия. Во главе ее ковылял хромой баянист, за ним, задрав голову, ступала Антонида Сучалкина, заведующая кормоскладом. Она несла на ярко вышитом полотенце каравай с солонкой, за ней, дурачась, шел с люстрой в руках ее могучий муж, по прозвищу Бардадым, колхозный экспедитор. А следом, приплясывая, колотя кулаками и палками по днищам кастрюль, тазов и сковородок, двигалась группа празднично разодетых мужчин и женщин. Чуть поодаль - не понять, толи с ними он, то ли сам по себе - шагал Дядя. Он выглядел представительно: с округлым брюшком, при галстуке, в шляпе и в светлом модном плаще. Нес он небольшой сверток под мышкой.
Дядя приходился деду Матвею племянником, отцу - двоюродным братом. Почти все сельчане называли его Дядей. Он торговал в магазине, и все привыкли говорить своим детям, посылая их в магазин за покупками: «Сбегай к дяде…», «Скажи дяде, дядя даст…», «Попросишь дядю…». Так крепко прилепилось к нему это прозвище, что редко кто обращался к нему по имени - Ларион Кузьмич. Дядя на это не обижался: с людьми он ладить мог и умел из всего с шуточками-прибауточками извлекать для себя пользу.
Веселая процессия с шумом и грохотом ввалилась во двор к Бучаевым. Теперь Дядя оказался первым. Сняв шляпу, он помахал ею и крикнул:
- Выходи, молодые хозяева, принимай подарки!
Из старой хаты поспешно вышли Андрей и Мария. Хромой баянист сыграл туш. Дородная Антонида с поклоном подала Андрею хлеб-соль и произнесла, кокетливо растягивая слова:
- Уважаемый Андрей Матвеевич, прими от нашего животноводческого коллектива сердечные поздравления с новосельем и пожелания жить дружно, богато и по-прежнему любить своих подчиненных.
