— Куда это он?
— Откуда мне знать, — ответила она. Мальчик снова исчез из виду. Она взяла в руки стоявший перед ней пустой бокал, заметила свою оплошность, снова поставила его на стойку и ждала, опустив глаза. Тогда мужчина подошел поближе.
— Вы позволите?
Она не удивилась, вся в смятении.
— Понимаете, сударь, вся беда в том, что у меня совсем нет привычки…
Он заказал вина, сделал еще шаг в ее сторону.
— Представьте, вчера здесь так громко кричали, понятно, всем хочется узнать, что случилось. Просто трудно удержаться, вот я и решила зайти…
Она выпила еще вина, это был уже третий бокал.
— Он выстрелил ей прямо в сердце, вот и все, что мне известно.
Вошли двое посетителей. Узнали стоявшую у стойки женщину, удивились.
— И само собой, никому не известно, за что, почему, ведь так?
Сразу бросалось в глаза, что она совсем не привыкла к вину и что обычно в этот час дня ее занимали совсем другие дела.
— Я бы и рад сказать, да только сам ничего толком не знаю.
— А может, этого вообще никто не знает?
— Да нет, уж он-то наверняка знал. Правда, теперь он не в себе, за решеткой со вчерашнего вечера. А она… она мертва.
С улицы прибежал мальчик и в каком-то порыве счастливого самозабвения приник к матери. Она рассеянно погладила его по голове. Мужчина вгляделся повнимательней.
— Они любили друг друга, — добавил он.
Она вздрогнула, но едва заметно.
— Ну что, — спросил мальчик, — теперь ты узнала, почему здесь вчера так кричали?
Она не ответила, только покачала головой — нет, не узнала. Мальчик снова направился к двери, она проводила его глазами.
— Он работал в арсенале. А она, даже не знаю, откуда она была.
Анна Дэбаред обернулась к нему, подошла поближе.
— Может, у них были какие-нибудь проблемы, знаете, то, что называют сердечными… Как вы думаете, а?
Посетители ушли. Хозяйка, услыхав эти слова, подошла к дальнему концу стойки.
— Еще бы нет, она-то была замужняя, — пояснила хозяйка, — трое детей и пьянчужка в придачу, вот и судите сами.
— Ну и что, всякое бывает, разве нет? — немного помолчав возразила Анна Дэбаред.
Мужчина не ответил даже кивком. Она смутилась. И сразу же у нее снова задрожали руки.
— А вообще-то, конечно, откуда мне знать… — проговорила она.
— Да что там, — продолжила хозяйка, — это уж можете мне поверить, хоть и не в моих правилах вмешиваться в чужие дела, но что правда, то правда.
Вошли еще трое посетителей. Хозяйка отошла прочь.
— Конечно, всякое бывает, — усмехнулся мужчина. — Наверное, вы правы, у них могли быть какие-то сложности, как же без них в сердечных делах. Но, может, убил-то он ее совсем по другой причине, кто знает…
