Медсестра собралась унести младенца. Салима быстро встала, взяла на руки ребенка. Осторожно прижав его к груди, стала приговаривать:
- Что ты все время спишь, а Мардан? Ты ужасный соня, мальчик! Когда человек приходит к маме повидаться, разве он не должен открыть глаза? Я с тобой говорю, а Мардан!.. Открой глазки!...
Она обернулась и искоса взглянула на Гюльназ, глаза ее сияли. Салима поняла: это сияние - последний призыв к жизни, она и после ухода будет со словами "А Мардан!" бродить сначала по берегам Невы, а потом по долине Агчай.
В этот самый момент дверь комнаты отворилась. Все обернулись, взгляд Гюльназ устремился на дверь. Там с виноватым видом, словно прося у всех прощение, стояла Надежда Петровна, а рядом с нею военный, держащий в руке фуражку. Определив по знакам отличия, что это майор, доктор Салима произнесла:
- Вы, наверно, к Гюльназ?
И сразу же сзади раздался взволнованный голос:
- Сергей Маркович... дорогой мой!..
Данилов улыбался. В руке у него был букет цветов.
- Как Гюля Мардановна? Родила? Прекрасно. Разрешите мне передать ей цветы... всего на две минуты...
- Пожалуйста...
Однако от этого голоса Данилов вздрогнул. Медленным, тревожным шагом двинулся к кровати.
- Сергей Маркович! Куда же вы пропали? Подойдите поближе.
- Я здесь, Гюльназ-ханум! - Он заговорил по-азербайджански. Салима удивленно смотрела на него, но ничего не понимала. Положив цветы на тумбочку, майор продолжал: - Как хорошо, Гюльназ-ханум, что я вас нашел. Если бы не прочитал записку, кто знает...
Голос его вдруг оборвался.
- Сергей Маркович... я умираю, ведь вы мой спаситель... И сегодня пришли ко мне для того... не правда ли? Я не хочу умирать... Разве это справедливо... В такое время...
И так же внезапно, как начала, она умолкла. В комнате стояла тишина. Смертельная тишина.
Только из-за двери, где статуей застыла Надежда Петровна, слышалось тихое причитание:
- Что это с тобой, моя деточка... что с тобой? Что с тобой случилось?
Но никто не желал смириться с этой тишиной. Взгляды всех были обращены к Гюльназ. Гюльназ уходила, ничего не беря с собой, уходила из этого мира, в который пришла с наивысшим сокровищем - любящим сердцем.
Ее правая рука потянулась к тумбочке, где лежал букет цветов, принесенных Даниловым.
- Сергей Маркович... Вы мне и маки принесли? Где они? Я хочу их видеть... - Но рука ее не смогла дотянуться до букета цветов. Эта рука, поднявшаяся в воздух мотыльком, опустилась, словно подстреленный журавль.
