...Подошли несколько человек. Не из наших. Рослые, здоровые, видно, что мужики уже, лет под тридцать. Форма грязная, окровавленная, висит лоскутами. Сразу и не разберешь, кто такие. Оказывается, морские пехотинцы. Из тех, кто шел на штурм в первых рядах. Познакомились. Разговорились.
- Я сам видел, как наших перебили. Всех. Остались только мы. Там, блин, мясорубка... Эти чечены долбанные... били нас со всех сторон. Подбили несколько танков, а мы остались между, ни вперед, ни назад не протиснуться. Насквозь простреливали, свинца, как воды во время дождя, немерено. Руку не поднимешь, башку снесет на хрен. Не знаю, как меня не задело. Судьба... Они, суки такие, еще на нашу частоту влезли. То на своем орут, то по-русски сдавайтесь типа, и останетесь живыми. Деньгами, суки, заманить хотят... сбиваясь и плюя матом через каждое слово, рассказывал один из них, - хрен им, я лучше сгорю, чем сдамся.
Другой, самый физически здоровый пехотинец, видимо старший по званию, пристально посмотрев на нас, добавил:
- Не везет вам. Технике здесь вообще не место. Не пришей кобыле хвост. Улицы узкие, кругом завалы, замесят вас, сожгут. До завтрашнего вечера не доживете...Они, сволочи, из гранатометов мочат. Потом гранатами закидают, даже вылезти не успеете. Сгорите живьем. Я сегодня сколько таких видел, сосчитать трудно... Да-а. Все мы здесь останемся, все мы - трупы завтрашнего дня. Покойники долбанные...
Мужики рассказывали нам о пережитом. А мы, перепуганные до смерти, плакали. Да, плакали мы все, не взирая на возраст и звание. Кто-то громко, а кто-то молча смахивая слезы с лица...
(6.08.01)
Не спешите нас хоронить...
всем известным и неизвестным героям Первой Чеченской
Танкисты.
Россия. Кавказ. Чечня. Грозный. Ночь с первого на второе января 1995 года. Расположение *** бригады. То есть никакое, конечно, это не расположение, а просто один из многочисленных городских кварталов, из которого днем мы вышибли местных аборигенов, чеченов, и теперь несколько "жилых" пятиэтажек и трехэтажное здание общежития ПТУ находятся в нашем "полном распоряжении".
В соседнем квартале идет бой, но нам до него нет никакого дела, у нас передышка, мы получили час на отдых. Один час - целых шестьдесят минут, которые надо грамотно использовать - надо поспать.
Я не спал больше суток. От недосыпания голова моя гудит паровозом прошлого века, мозг отдает команды вяло и неохотно, а тело выполняет их со сбоями первых японских роботов - идет не туда, куда надо и делает не то, что нужно, тормозит по полной программе. Мозг спит, тело дремлет, а суставы сами по себе, работают на автопилоте. Желание одно - поскорее лечь и заснуть. Но, несмотря на прелесть долгожданного момента "отбоя", заснуть не удается: не закрываются глаза - тратят драгоценное время, настырно целясь в пустоту, в неизвестную чеченскую ночь. Мою вторую ночь на войне.
