--Вам повезло, сын мой,---сказал он Тандему,---что вскоре после вашего ухода я вспомнил одну статью, которую прочел в "Межпланетном журнале сравнительных религий". Ее написал антрополог, который провел некоторое время на Кубейе, и...
"Крупье" прервал священника серией решительных жестов, давая понять, что отец Джон неправильно истолковал суть их общения.
Лицо священника осунулось.
--Оказывается, этот парень тоже слышал о свободе волеизъявления,---простонал он.---И требует, чтобы вы сами решили, хотите ли и дальше...
Тандем не стал дожидаться окончания фразы и издал торжествующий вопль:
--Джентльмены, продолжаем игру!
Он не услышал протестующего вскрика падре, когда, схватившись за зеленую руку "вертушки", крутанул ее и та стала стремительно вращаться на штыре, упирающемся ей в пупок. Он вообще забыл о существовании отца Джона, поглощенный ожиданием того момента, когда вращение начнет замедляться, и он серией осторожных подталкиваний подведет фигуру к той точке, в которой черные сомкнутые ноги укажут точно на него.
Фигура "вертушки" описывала круг за кругом, и, пока она вращалась, взлетающие статуэтки игроков поблескивали на солнце. То ли фортуна была на стороне туземцев, то ли отвернулась от них. Тандем застыл, полуприсев, полный уверенности, что проиграть не может. Все четверо, которые противостояли ему, ни в малой доле не обладали его способностями. Вот! Теперь "вертушка" еле ползла, все медленнее и медленнее описывая последний круг. Мимо проплыла зеленая рука, затем скользнули ноги. Легкий, еле заметный толчок заставит их продолжить вращение, затем останется их чуть-чуть подтянуть, совсем немного, потом последует лишь намек на стопор, чтобы вращение окончательно замерло.
Так и надо действовать. Вот они приближаются, длинные черные конечности с изуродованными ступнями, вытянутыми в одной плоскости с голенями. Они подходят, подходят, спокойнее, так, так, мягче, мягче... а-а-ах!
Ха!
Толпа, затаившая дыхание, единым мощным порывом перевела дух, разразившись криками удивления и разочарования.
Тандем так и застыл, полуприсев, не в силах поверить своим глазам. Волосы на затылке стали дыбом, когда он вдруг почувствовал неодолимую силу, которая, появившись непонятно откуда, продолжала раскручивать фигуру, пока ее ноги не миновали его, а зеленая рука не указала на одного из соперников.
Очнулся он лишь тогда, когда отец Джон встряхнул его и сказал:
--Уходим, человече. Вас выпотрошили.
