Тревожный ветер гулял в кронах деревьев, стволы качались, издавая ужасный скрип. По слухам лес кишел разбойниками, колдунами и диким зверьем, но солдат, ведомый заговоренным веретеном, двигался без осложнений.
Пополдничав, Коля достал из мешка карту и принялся изучать местность. Выяснилось, что в своих странствиях он сделал огромный круг. Попав на поляну с муравейником, миновав пряничный домик, Жмоттенхаузен и Лохенберг, а оттуда добравшись в столицу, Лавочкин прошел три четверти этого круга. Теперь, снова углубляясь в Зачарованный лес, солдат неумолимо сокращал расстояние до пряничного домика, куда надлежало отвести принцессу. Значит, круг будет замкнут.
Символично, конечно, но бестолково. Завершить недельный марш-бросок (а нынче вечером истекала неделя с начала Колиных странствий), придя туда, откуда вышел… А Тилль Всезнайгель сказал, что бабка не вернет домой…
Рядовой Лавочкин вздохнул, пряча карту обратно в мешок.
– Ладно, – подбодрил он себя. – В армии заставляли делать еще более бессмысленные глупости.
Сверившись с веретеном, парень потопал дальше. Прошагав часа два-три, сделал привал возле стоящего особняком древнего дуба.
«Кстати! Я же хотел оставлять послания поисковым группам!» – вспомнил солдат.
Вынув нож, он вонзил его в кору, чтобы вырезать очередное письмо-автобиографию.
– Ай! – раздался откуда-то сверху громкий бас.
Коля отскочил от ствола.
– Кто тут? – тихо спросил он.
– Кто-кто… Я. Ты чего колешься?
– Ты, в смысле, дерево?..
– Сам ты дерево, – обиженно пробасил голос. – А я – дуб.
– Ну да, совсем другое дело, – нервно усмехнулся Лавочкин.
Он смотрел на чернеющее в стволе дупло, думая, что голос идет из него, и ожидая, что оно будет двигаться, как рот, но этого не происходило.
– А чем ты говоришь?
– Ха-ха-ха! – раскатисто засмеялся дуб. – Ты бы еще спросил, где у меня глаза.
– А что, есть?!
– Откуда? Я же дерево!
– Помнится, ты заявлял, что не дерево, а дуб… – съязвил Коля.
– Не цепляйся к словам, – назидательно изрек дуб.
Откуда-то из кроны точнехонько в макушку солдата прилетел желудь.
– Ай! – парень потер затылок.
– В расчете!
– И ты продолжишь врать, что у тебя нет глаз?..
– Давай будем считать, что меня есть уши, и я бросил на звук. Так что ты хотел сделать с моей корой?
– Вырезать на ней призыв о помощи.
– Оригинально… Птицы рассказывали мне о разных способах дать сигнал бедствия. Крик «ау»… Записка в бутылке… Большой костер… Впрочем, об этом и думать забудь! – дуб прижал ветви к стволу, и сложилось впечатление, будто они отпрянули от Коли. – И что бы ты делал с вырезанной на мне надписью?
