— Вернешься в университет — покажи им всем, пусть знают наших, сказала Джоанна с напускной беззаботностью, которой совсем не чувствовала.
Майкл взял ее за руку и крепко сжал. Его синие глаза, потемневшие от смущения, смотрели на ее нежное загорелое лицо, на золотистые волосы, уже доросшие до плеч, в яркие зеленые глаза. Он сказал ей недавно, что за один год она из робкой девочки превратилась в красавицу…
— Тебе того же, крошка, — прошептал он.
И вдруг взял ее за плечи и поцеловал в щеку. Джоанна торопливо и застенчиво обняла его. Загудел гудок на пароме — сигнал подниматься на борт. Она отпрянула, схватила чемодан и побежала, часто моргая, чтобы скрыть слезы.
«Остерегайся красавцев, Джо, — эхом раздались у нее в голове слова матери. — Они разбивают сердца».
Майкл писал ей всю зиму. Дороти приходила от этого в ярость и выбрасывала письма, когда добиралась до почтового ящика раньше дочери. Но Джоанне все же удалось спасти большую их часть. Письма были длинные, написаны в хорошем, иногда даже в поэтическом стиле и наполнены тщательными описаниями его жизни в Йельском университете. Джоанна ждала этих писем, словно это был телесериал, по частям приходивший к ней по почте. Читая их, она почти слышала глубокий, мелодичный голос Майкла, ощущала тепло летнего солнца, будто они разговаривали на пляже, чувствовала аромат его влажных волос.
Конечно, Джоанна была влюблена в Майкла, этого уже нельзя было отрицать. Она любила его — очевидно, с того момента, когда впервые увидела. И все предостережения соблазненных и брошенных женщин, умудренных горьким опытом, не могли приуменьшить ее чувства ни на йоту.
А когда пришло то самое, последнее письмо, ее радости не было предела…
Моя дорогая Джоанна,
совсем скоро я уеду из общежития, осталось только собрать чемоданы. Хочу, чтобы ты знала: меня приняли в аспирантуру! Осенью отправлюсь в Вирджинию, там буду аспирантом и ассистентом профессора. Лучше просто не бывает.
Но главное то, что мы снова проведем на острове несколько недель вместе. Пожалуйста, на этот раз приезжай на все лето. Я скучал по тебе гораздо больше, чем ты себе представляешь или даже я сам представлял.
С Банни я не виделся с тех пор, как наши семьи ездили в Сент-Томас на Рождество, хотя она мне писала и несколько раз звонила. Похоже, она не может смириться с нашим разрывом. Но пути назад нет, и ей уже давно пора это понять. Хоть я и признаю, что когда-то она была моей девушкой и у нас были серьезные отношения, но теперь я понял, что все эти чувства бледны и безжизненны по сравнению с тем, что я начинаю испытывать к тебе.
