— По-моему, довольно неубедительно. Хочешь знать, что я думаю? Мне кажется, отец специально ничего не рассказал твоей матери, он ведь знал, что ей эта затея не понравится. Бьюсь об заклад: Вив узнала, что он пригласил меня на лето, только когда ты ей позвонил.
В этот момент попытка Майкла открыть бутылку увенчалась успехом.
— Разве я не права?
Ответа не последовало, и Джоанна взяла открывалку для своей банки.
— Что же нам теперь делать? Что она предложила?
— Она предложила тебе возвращаться туда, откуда ты приехала.
Джоанна метнула в сторону Майкла взгляд, постаравшись сделать его уничтожающим.
— А потом подключился Джим и предложил мне пойти в мотель. В общем, посередине спора я повесил трубку.
— Отлично! И что же теперь? Я хотела остаться на все лето.
— И я тоже.
Они смотрели друг на друга, не видя выхода.
— Я не уеду, — сказала Джоанна, более непреклонно, чем следовало. — Я уже второй месяц рассказываю Кэйси об этом острове. Он ужасно расстроится, если узнает, что мы возвращаемся домой. Ты не представляешь, как он этого ждал… Собрал все свои игрушки, чтобы играть на пляже… Мы с ним составили список покупок. — Тут она подумала о том, как важно ребенку побыть здесь, уйти от всего, что постоянно напоминало ему об отце… — Я не уеду, — твердо повторила она.
— Я тоже, — парировал Майкл. — Я сюда не загорать приехал, крошка. У меня очень важная работа. — Он так резко поставил бутылку на стол, что немного вина выплеснулось. В следующее же мгновение Майкл, казалось, пожалел о том, что выказал свое раздражение, и кое-как выдавил из себя улыбку.
— «Я сюда не загорать приехал, крошка», — передразнила она с такой же притворной улыбкой, как и его.
— А тебе это не помешало бы: ты бледная, как привидение. И к тому же кожа да кости. Ты вообще когда-нибудь ешь?
Майкл разглядывал Джоанну так, что ей стало неудобно. И вдруг она почувствовала странное желание швырнуть банку — вместе с мясным рагу и открывалкой — в его загорелое, наглое лицо. Но сдержалась.
— Спасибо, — только и сказала она. — Ты всегда умел делать комплименты. — Она вывалила рагу в кастрюльку и поставила ее на конфорку.
Майкл стоял совсем близко, и это действовало ей на нервы. Казалось, между ними образовалось электрическое поле, и когда они случайно прикоснулись друг к другу, то отпрянули в стороны, будто их обоих ударило током.
Наконец Майкл нарушил молчание.
— Как ты жила все это время? — спросил он таким небрежным тоном, будто хотел поиздеваться.
