– Мы нашли разделочный нож под подушкой на вашей кровати, – ответил Мейсон. – После того как взглянули на лезвие, приступили к поискам в доме – так сказать, к переписи обитателей.
– У меня под подушкой! – воскликнул Кент, избегая, однако, встретиться с глазами адвоката.
– Знали ли вы, – спросил Мейсон, – что Риз в эту ночь спал не в своей комнате? Что он поменялся спальнями с Мэддоксом?
Глаза Кента, похожие на глаза раненого оленя, взглянули в его глаза. Он медленно покачал головой:
– А разве он поменялся?
– Да, – ответил Мейсон, – по-видимому, вы почти единственный, кто не знал об обмене комнат. Окружной прокурор будет доказывать, что когда вы взяли нож из буфета и отправились в поисках жертвы по дому, то были убеждены, что обитатель этой комнаты Фрэнк Мэддокс.
– Вы имеете в виду, что окружной прокурор будет говорить о том, что это сделал я?
– Именно это я и имею в виду.
Кент уставился на Мейсона. Его рот начал дергаться, рука потянулась к лицу, словно пытаясь прекратить конвульсии, но затряслась и сама.
Мейсон заметил небрежно:
– Если хотите, чтобы я защищал вас, Кент, то вам придется сделать две вещи: первую – убедите меня, что вы не виновны ни в каком предумышленном убийстве; вторую – прекратите эти дела с трясучкой.
Кент продолжал трястись и дергаться, причем судороги охватили почти все тело, а Мейсон продолжал все в том же небрежном тоне, словно ничего не замечал:
– Доктор Келтон сказал, что у вас это получается не совсем верно: то есть в достаточной степени, чтобы одурачить семейного врача, но ни в коем случае не психиатра. Так что подумайте, насколько ваши судороги отрицательно скажутся на вашем деле, если вы будете продолжать их разыгрывать.
Кент внезапно прекратил дергаться.
– А что в них неправильного? – спросил он.
– Келтон не сказал. Он просто заявил, что дело в том, как вы их изображаете. Ну а теперь – зачем вы их демонстрируете?
– Я… э-э-э…
– Продолжайте, – подбодрил Мейсон. – Итак, зачем вам это?
Кент вынул платок из кармана и вытер лоб.
– Продолжайте, – настаивал адвокат. – Смелее! Встаньте на ноги! Я хочу говорить с вами!
Кент медленно поднялся на ноги.
– Почему вы сейчас прибегли к такому представлению? – продолжал допытываться Мейсон.
Кент ответил почти неслышно:
– Потому что я знал, что опять разгуливал во сне, и боялся… Боже, как я был напуган!
– Боялись чего?
– Того, что я собираюсь сделать эту самую вещь.
– Какую? Убить Риза?
– Нет, убить Мэддокса.
– Вот сейчас, – заметил Мейсон, – похоже, вы говорите разумно. Хотите сигарету? – Он протянул портсигар.
