– Это еще ни о чем не свидетельствует, – ответил Хоффман задумчиво. – В таких случаях мы стараемся прежде всего установить мотив.
Мейсон широко улыбнулся Хоффману.
– Неужели вы серьезно могли предполагать, что миссис Белтер убила своего мужа? – спросил он таким тоном, как будто сама мысль об этом была смешной.
– Я провожу предварительное следствие, мистер Мейсон. Я пытаюсь установить, кто мог убить. Мы всегда перво-наперво ищем мотив. Вначале необходимо установить, кто получает выгоду от убийства, а уж затем…
– В таком случае, – вмешался Гриффин трезвым голосом, – подозрение должно пасть на меня.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Хоффман.
– Согласно завещанию, – медленно сказал Гриффин, – я наследую все. Я не делаю из этого особого секрета. Дядя Джордж симпатизировал мне больше, чем кому-либо другому. Это значит, что он симпатизировал мне настолько, насколько позволял ему характер. Потому что я сомневаюсь, чтобы он вообще был способен на настоящую любовь и симпатию к кому бы то ни было.
– А какие чувства питали к нему вы? – спросил Хоффман.
– Я очень уважал его ум, – ответил Гриффин, старательно подбирая слова. – Я ценил некоторые черты его характера. Он жил совершенно одиноко, потому что у него было обостренное чувство на всякого рода ложь и лицемерие.
– Почему это должно было осуждать его на жизнь в одиночестве? – спросил Хоффман.
Гриффин сделал чуть заметное движение плечами.
– Если бы у вас был ум, как у моего дяди, – сказал молодой человек, – то вам не нужно было бы спрашивать. У Джорджа Белтера был мощный интеллект. Он мог каждого увидеть насквозь, заметить любую фальшь. Он принадлежал к людям, которые никогда ни с кем не дружат. Он был настолько самостоятельным, что ему не требовалось искать опоры в ком-либо, поэтому ему не нужны были друзья. Его единственной страстью была борьба. Он сражался с целым миром, сражался со всеми и с каждым.
– Только не с вами? – вставил Хоффман.
– Нет, – признался Гриффин, – со мной он не сражался, потому что мне плевать на него и на его деньги. Я не подлизывался к нему, но и не обманывал его. Я говорил ему, что я о нем думаю. Я был с ним честен.
Сержант Хоффман прищурил глаза:
– А кто его обманывал?
– Что вы хотите узнать?
– Он, вы сказали, любил вас потому, что вы его не обманывали.
– Так оно и было.
– Вы подчеркнули себя.
– Это вышло случайно, я не имел намерения подчеркивать свою скромную особу.
– А что с его женой, миссис Белтер? Он ее любил?
