— Ты права. Истощились, как отцовское состояние, — весело согласился Кристофер.
— Но ты мог бы это исправить.
— Гимнастика вызывает у меня головокружение. Нет, это безнадежно.
— Ничто не безнадежно, если ты сам не делаешь это таковым.
— Осторожно! Маленькая кузина поднимается на трибуну! Предупреждаю тебя, Джо, этим утром я по какой-то нелепой причине чувствую себя выше гор Махогани. Ты просто не можешь испортить мне настроение.
— Я и не хочу этого делать. Мне нравится видеть тебя счастливым. Это приятная перемена.
— Ты снова права. Поэтому и так как Новый год — время решений, я решаю ограничить прием яда, сводящего меня в гроб, и удовольствоваться общением только с недоступными девственницами, начиная с тебя.
— Откуда ты знаешь, что я… ну, недоступная?
— Для меня, во всяком случае, — ответил Кристофер. — Я неоднократно пытался это опровергнуть.
— Что верно, то верно, — весьма мрачным тоном согласилась Джо. Но потом она засмеялась, и Кристофер к ней присоединился.
Они обогнули большую теплицу, чьи стеклянные панели сверкали на зимнем солнце, и направились по ковру мертвых листьев к ярко зеленеющему ельнику.
Кристофер радовался присутствию Джоанн. Ее широкий, свободный шаг подчеркивал весьма заметные вторичные половые признаки, а шерстяные чулки и ботинки на толстой подошве не могли скрыть от глаза знатока стройность ног.
— Ты имела в виду, что я совсем другой, когда счастлив? — спросил Кристофер.
— Разумеется.
— Ну, я действительно чувствовал себя по-другому этим утром и не мог понять причину. Теперь могу. Я не изменился — я такой же повеса, каким был всегда. Но я реагирую на свежий стимул — на тебя, кузина. Изменения создаешь ты.
— Благодарю вас, сэр, — сказала Джо.
— До сих пор я проводил с тобой маневры, но по-настоящему не замечал тебя. Понимаешь, о чем я?
— Догадываюсь, — настороженно отозвалась Джо.
— А теперь замечаю, кузина. Замечаю в совокупности, а не только тут и там. Что это означает?
— Что тебе скучно, и ты решил поразвлечься.
— Вовсе нет. Ты внезапно превратилась в необычайно привлекательный штучный товар.
— А ты весьма придирчивый покупатель.
— Не в том смысле, какой ты подразумеваешь. Не забывай, что я привык к желанным женщинам — в театре их столько, что мне грозила опасность превратиться в монаха.
— Тогда почему ты держишь меня за руку?
— Потому что я решил не давать обет безбрачия. С твоего разрешения, я пойду дальше и обниму тебя.
— В разрешении отказано. Я уже проходила с тобой этот маневр, и он приводил к нешуточной битве. Давай сядем на это бревно и отдохнем, а потом двинемся назад.
