Чейз встал.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего, – отрезала Энни и отвернулась.
– Черт побери! – Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. – Вот это слово я всегда не переносил. «Ничего», – отвечала ты всегда, но даже круглый идиот мог бы понять, что при этом что-то имеется в виду.
Энни слащаво улыбнулась.
– Мне приятно это слышать.
Кровь бросилась ему в лицо. Он сжал ее еще крепче.
– Ты нарываешься на неприятности, детка.
– Почему? – Она подняла голову. – Что ты собираешься сделать, а? Ударить меня?
Она увидела, как глаза Чейза превратились в узенькие щелки. Зачем она это сказала? Да, они ссорились, оскорбляли друг друга. К тому моменту, когда решили развестись, каждый из них уже перепробовал все возможные способы побольнее уколоть другого.
Но он ни разу не ударил ее. Она никогда раньше не боялась физического насилия с его стороны. Не боится и сейчас.
Она сказала это в бешенстве. Он тоже вышел из себя. Но совсем недавно, когда оба были в ярости, он заключил ее в свои объятья и целовал до тех пор, пока у нее ноги не подкосились.
Боже мой, женщина, ты что, сошла с ума? Неужели стараешься так ужалить его, чтобы он снова поцеловал тебя?
Энни изогнулась и вырвалась из его рук.
– Это ни к чему не приведет. – Она подошла к дивану и села. – Я просто хотела бы знать, что нам делать дальше.
– А почему мы должны что-то делать? – спросил он, садясь в кресло.
– Дон надеется…
Чейз вздохнул и, наклонившись вперед, упер локти в колени и обхватил руками голову.
– Как ты мог? Как ты мог сказать это? Сказать такую чушь…
– Не знаю. – Он выпрямился и провел рукой по лицу. – Наверное, просто устал. Я совсем не спал. Слушай, чем набито это проклятое кресло? Железом?
– Конским волосом, что как раз тебе подходит, учитывая, что ты – самый настоящий жеребец!
Чейз подавился смехом.
– Жеребец? Что за вульгарность, Энни? Следи за своим языком, детка.
– Не называй меня «детка». Мне это не нравится. Просто скажи мне, что мы теперь будем делать.
Чейз поморщился от боли, поднимаясь на ноги. Он разогнул спину, помассировал шею и медленно подошел к окну.
Из-за леса за домом поднималось лимонно-желтое солнце. Увидев его, Чейз улыбнулся, потому что ему в голову пришла мысль, что оно теперь двинется на Гавайи вслед за Дон, начинающей свой медовый месяц с Ником. Чейз хотел поделиться этой мыслью с Энни, но подумал, что та вряд ли сможет сейчас оценить ее.
– Подождем, пока дети вернутся, – сказал он, поворачиваясь к Энни, – и тогда скажем…
