– Охотиться одному? – Кэтлин добавила подмигивающую рожицу – смайлик, чтобы показать, что она говорит несерьезно.
– Нет, в нашем жестоком мире охотиться надо только одному. Нельзя никому доверять.
– И ты уверен, что всю жизнь сможешь прожить один?
– А я и живу один. Я ведь Вульф.
– А как же любовь? – Кэтлин вспомнила, как он в самом начале разговора спрашивал ее о «вечной» любви.
– Это очень полезно для здоровья!
– Кажется, мы поменялись ролями. Я не о физиологической стороне дела. И вообще, почему все мужчины под словом «любовь» понимают банальный секс?!
– Потому что все женщины не могут вслух произнести слово «секс», но имеют в виду именно его.
– А вот я произношу! – Кэтлин в недоумении откинулась на спинку стула. Она никогда не могла понять людей, которые предпочитали выражаться намеками вместо того, чтобы называть вещи своими именами.
– Я вот, кстати, хотел еще раз проверить прямым вопросом: а ты точно женщина?
– Ты действительно родился в лесу! Такой вопрос просто удивительно бестактен!
– Не верю!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – Вульф, казалось, постарался заполнить восклицательными знаками весь объем строки, отведенной на высказывание.
– Чему не веришь? Тому, что вопрос бестактен, или тому, что я женщина? – поинтересовалась Кэтлин.
– Тому, что тебя волнуют правила хорошего тона. Тебя, НиДжи, вообще хоть какие-то правила волнуют?
– Нет. Впрочем, есть одно исключение: правила, которые могут принести мне пользу, меня волнуют, даже очень сильно.
– Тогда отвечай на мой вопрос!
– Это правило?
– Можешь считать и так. А действительно! Давай введем правило, по которому мы обязаны отвечать на любой вопрос.
– Только при условии, что он не касается настоящего имени, адреса, телефона или чего-то еще, по чему можно найти человека. – Кэтлин никогда не хотела, чтобы люди, с которыми она общается в Сети, могли узнать ее на улице. Потому что только в Сети она могла раскрыться полностью. А лезть в ее душу в настоящем, а не виртуальном мире никому не дозволялось, да и в виртуальном она это не приветствовала.
– Дополнение принято, – неожиданно легко согласился Вульф. – Так сколько лет ты женщина?
– Если не принимать во внимание некоторую двусмысленность твоего вопроса, то уже почти тридцать лет как.
– А сколько тебе сейчас?
– Двадцать семь.
– Ну слава богу!
– А что тебя волновало?
– Понимаешь, один мой знакомый, который мог бы претендовать на звание друга, познакомился в Сети с милой дамой сорока лет. Он и она одиноки, взгляды их очень похожи. И вот пришла та самая любовь. Друг мне все уши прожужжал о своей ненаглядной. И я предложил ему познакомиться лично. Познакомились. Милая женщина. И даже фотографию послала не столетней давности, отредактированную в фотошопе. И вот дело движется к свадьбе, и он с ужасом во время помолвки узнает, что его любимая – женщина всего-то пять лет. А до этого была вполне респектабельным мужчиной. И даже имела жену и двоих детей. Его… то есть ее бывшая жена моему другу все и рассказала.
