– Зачем ты ее гонишь?
Но вместо ответа из вагончика послышался грохот ударников.
– Мальчишка! – выкрикнула Сэм, зная, однако, что никто не услышит и не оценит этого вывода.
Какофония в одну минуту наполнила все вокруг своей дисгармонией. Даже листья на деревьях как-то съежились, словно звуки вонзились в них своими кривыми, ржавыми зазубринами. Сэм повернулась и пошла вниз, к дороге.
Голова кружилась. Ноги немного дрожали. Она видела этого человека впервые в жизни. Только заочное знакомство: материалы дела Кевина и городские сплетни. А сложилось впечатление, будто они уже давно знают друг друга. Сэм оглянулась и еще раз посмотрела на коричнево-зеленый вагончик. Казалось бы, долг выполнен. Больше ей здесь делать нечего, но внутри осталось стойкое ощущение того, что это лишь начало. Так люди приходят в первый раз на новое место работы, точно зная – завтра, послезавтра и еще много дней будет то же самое. Ричард оказался не тем опустившимся полудурком, которого Сэм рассчитывала увидеть. Грубость, пьянство – все это напускное. Защита. Причем не столько от окружающих, сколько от самого себя. Неужели Джессика не видела этого? Неужели Окленд ослеп? Не надо быть психологом, чтобы раскусить столь некачественно прорисованную маску.
Сэм шла, не видя ничего вокруг. Он просто страдает. Нет, нельзя забирать у него сына. Но, с другой стороны, ребенок не может жить в таких условиях. Сэм окончательно запуталась в этой истории. Раньше она была уверена, что идет к отцу ради мальчика, а теперь… Уж слишком хорошо она себя знала. Ричарду тоже нужна помощь, правильная психологическая помощь, все поправимо. Но как наладить контакт? Как показать ему, что мир, который он похоронил вместе с женой, не умер. Что у него есть сын.
– Я не помешаю? – В кабинет вошел высокий мужчина лет сорока, в деловом костюме.
– Нет, конечно, судья, заходите, я уже собиралась домой. – Сэм встала из-за стола и принялась складывать документы в папки.
Компьютер пропел последнюю прощальную серенаду и отключился, откуда-то снизу послышалось бряцанье ключей – явный признак того, что нормальные люди уже разошлись по домам и Фрэнк обходит кабинеты с заключительной проверкой перед ночным дежурством.
– Что-то я сегодня засиделась. А еще хотела заглянуть к Канингенам. Но теперь не успею, скоро стемнеет.
– Вот как раз о них я и зашел поговорить. – Судья нерешительно присел на край кресла. – Джессика, вероятно, рассказывала вам о том, что… – Он смутился. – Одним словом, о Канингенах.
