– Разумеется, Люсинда, приходите. Буду рад видеть вас.
Люсинда трещала без умолку, и Томас чувствовал, как его голова распухает и готовится лопнуть от напряжения и волнения за Энн. Куда могла подеваться эта чертовка? Люсинде он сказал, что Энн готовится к экзаменам у подруги. И по лицу гостьи было ясно, что она рада отсутствию Энн. Приторно-сладкие заварные пирожные застревали в горле, но Томас мужественно глотал непрожеванные куски один за другим. По крайней мере, это спасало его от болтовни Люсинды. Она молча наблюдала за тем, как Томас поглощает плоды ее кондитерского мастерства. Как и многие женщины, она свято верила в то, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
И вот когда, по мнению Люсинды, Томас созрел для серьезного разговора… вернулась Энн. Наживка сорвалась с крючка. Томас метнулся в прихожую с проворством молодого оленя.
– Дрянная девчонка всегда все портит, – пробубнила себе под нос Люсинда. – Что он с ней так носится, будто она маленькая принцесса?
Однако, как только в гостиную вошла Энн, Люсинду передернуло. Она словно увидела перед собой огородное пугало, пережившее не одну бурю. Люсинда Говард была в первую очередь женщиной, а уж потом коварной соблазнительницей и охотницей за чужими мужьями. Неудивительно, что внешний вид Энн отозвался в ней отголосками нерастраченной материнской нежности. Вот только Энн ощетинилась, как дикобраз, едва Люсинда провела рукой по ее волосам.
– Поужинайте без меня. Я устала и хочу немного передохнуть.
К ее удивлению, дядя Томас не стал возражать. Он молча кивнул и проводил ее взглядом, пока она поднималась по лестнице. Энн старалась держать спину и не слишком явно опираться на перила, однако где-то на середине лестницы она так устала, что едва не села на ступеньку. Энн всем телом навалилась на перила, но через мгновение, боясь, что дядя обратит внимание на заминку, продолжила подъем.
– Бедная девочка, – покачала головой Люсинда. – Едва стоит на ногах. А еще экзамены… может быть, ей стоит сдать их на будущий год?
Томас Браун лишь пожал плечами. Состояние Энн беспокоило его во много раз сильнее, чем Люсинда могла предположить. Да и откуда той знать, что Энн унаследовала от матери шизофрению.
– Энн, я знаю, что ты не спишь. – Томас присел на край кровати. – Нам нужно поговорить.
– Люсинда ушла?
– Да. Я сказал, что у меня разболелась голова. Впрочем, так оно и есть. Энн, где ты пропадала весь день? Я чуть с ума не сошел от беспокойства.
