— Ты опоздал, — сказал Турин. — Глаурунг убит.
Эльфы взглянули на него с изумлением.
— Ты убил Большого Змея?! Имя твое навеки прославится меж эльфов и людей!
— Мне все равно, — устало ответил Турин. — Мое сердце тоже убито. Но вы ведь из Дориата? Скажите, что с моими родичами? В Дор–ломине мне сказали, что они бежали в Сокрытое королевство.
Эльфы не ответили. Наконец Маблунг проговорил:
— Да. Бежали. За год до того, как явился Дракон. Но, увы, теперь их там нет!
У Турина замерло сердце — он снова заслышал поступь рока, рока, что преследует до конца.
— Говори! — воскликнул он. — Да побыстрее!
— Они отправились в глушь, разыскивать тебя, — продолжал Маблунг. — Их все отговаривали, но стало известно, что Черный Меч — это ты, и они поехали в Нарготронд, а Глаурунг выполз и разогнал всю их охрану. Морвен с того дня никто не видел, а на Ниэнор пало заклятье немоты, и она умчалась на север, как лесной олень, и пропала.
К изумлению эльфов, Турин расхохотался во все горло.
— Ну разве не забавно? — вскричал он. — Милая моя Ниэнор! Из Дориата к Дракону, а от Дракона ко мне! Что за подарок судьбы! Смуглая и темноволосая, невысокая и хрупкая, словно эльфийское дитя, — ни с кем не спутаешь мою Ниэнор!
— Да что ты, Турин! — удивленно возразил Маблунг. — Она была высокая, синеглазая, златовласая — обликом подобна своему отцу Хурину. Ты не мог ее видеть!
— Не мог, говоришь? Почему же не мог? Хотя да, я ведь слеп! А ты не знал? Слепец, слепец, с детства застила мне глаза темная мгла Моргота! Оставьте меня! Уходите прочь! Ступайте, ступайте в Дориат — пусть зимняя стужа оледенит его! Проклятье Менегроту! Проклятье вам! Только этого недоставало — теперь наступает ночь!
И Турин помчался прочь, как ветер. Эльфов охватило недоумение и страх. Но Маблунг воскликнул:
— Что–то небывалое и страшное случилось в этих местах! За ним! Поможем ему, как сумеем — он обезумел и близок к смерти!
Но Турин обогнал их, и прибежал к Кабед–эн–Арасу, и застыл над обрывом. Он услышал рев воды и увидел, что все деревья вокруг увяли, и жухлая листва печально опадает на землю, словно зима пришла в начале лета.
— Кабед–эн–Арас, Кабед–Наэрамарт! — воскликнул Турин. — Не стану я осквернять воды, что омыли Ниниэль. Зло за злом творил я, и злее всего — последнее из моих деяний.
И он выхватил меч и воскликнул:
— Привет тебе, Гуртанг, Смертное Железо! Один ты у меня остался! Но ты не ведаешь ни повелителя, ни верности — верен ты лишь руке, что владеет тобой. Чья кровь устрашит тебя? Примешь ли ты Турина Турамбара? Дашь ли ты мне скорую смерть?
