И Натали, возможно, тоже…
От этой мысли Коннор нахмурился.
Как только они разведутся… Ведь она подождет, не так ли? Не то чтобы его это заботило, но…
— Черт, — пробурчал он.
И, глянув в зеркало, свернул со скоростной трассы.
Квартира Натали находилась в той части города, которую затапливало чаще, чем политикам удавалось замять проблему.
Один взгляд на здание мог заменить краткую экскурсию по всем историческим периодам Майами-Бич.
Когда-то это здание, с его лепными карнизами и мраморными лестницами, возможно, выглядело довольно элегантно, но теперь карнизы были облупленными, а лестницы грязными. Теперь казалось, что дом застрял где-то на полпути между прошлым и будущим.
А будущее, подумал Коннор, входя в вестибюль, никому не известно.
Коннор просмотрел список жильцов, висящий на стене. Список состоял из фамилий, напоминающих состав Объединенных Наций: Ромеро, Смит, Давидович, О'Брайен, Деллаторе, Гринберг. Фамилия Уорнер стояла рядом с номером квартиры 405.
На лестнице витали самые неожиданные запахи: ароматы экзотических специй, смешанные с запахом жареного цыпленка. Нельзя сказать, что эти запахи были неприятными, но все же они были далеки от той смеси специй, которую использовала Натали.
Коннор вспомнил, как однажды вернулся домой — они тогда жили еще в Нью-Йорке, — и увидел Натали сидящей, скрестив ноги, на кровати. В ее руках была корзина, наполненная листьями и зернами.
Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, аромат ударил ему в нос.
— Ммм, чудесный запах, — сказал он. — Никогда не думал, что смесь из специй может возбуждать.
Натали рассмеялась и назвала его глупым, чего он вполне заслуживал, потому что истинным объектом возбуждения была она сама. И он доказал это, когда повалил ее на спину и они занялись любовью прямо посреди рассыпавшихся ароматных листиков и зерен.
— Ну и что? — пробормотал Коннор, добравшись до последней лестничной площадки. Он пришел сюда не для того, чтобы впадать в воспоминания. Он пришел, чтобы…
Чтобы что?
Он остановился перед ее дверью.
Действительно, зачем он сюда пришел? Вместо того чтобы пялиться на дверь своей почти бывшей жены, он должен сидеть в своем самолете и лететь над заливом.
Приблизившись к двери вплотную, он услышал музыку — что-то со скрипками и виолончелями. Натали называла это камерной музыкой. Их дом всегда был полон этих звуков.
Только не последнее время. И Коннор внезапно почувствовал, что ему остро не хватает этой музыки. Что ж, позже он проверит диски, может, она оставила несколько…
