— Вы Остапов? — обратился к нему один из них, высокий и хрященосый, с белобрысой прядкой волос под козырьком клетчатой кепки.
— Да, я. А что?
— Пройдёмте с нами.
— Я спешу на прииск.
— Пройдемте с нами, вам говорят, — сурово выкатил белки глаз тот, в клетчатой кепке, и передёрнул губами.
Вырвал повод из рук недоумевающего геолога, передал напарнику.
— Сдайте личное оружие!
Валерьян достал ржавый наган, стыдливо оглянулся, вдруг заметят из окон треста этот глупый инцидент, теряясь в догадках от случившегося. На крыльцо конторы высыпали люди, тихо переговариваясь, смотрели вниз.
— Идите…
В глаза бьёт яркий электрический свет. Задержавший его сухопарый, белогубый человек монотонно бубнит, читая вслух заявление Прудкина:
— "…вышеуказанный гражданин Остапов, занимая пост главного геолога прииска, незаконно старался в одиночку и сбывал перекупщикам золото. Когда вся страна исходит кровью в борьбе с ненавистным фашизмом, скрытый враг не дремлет. Остапов не оприходовал крупный самородок, который показал мне дома, где пытался меня споить и сделать своим соучастником. Самородок похож на лист дерева, а также он не указал на карте, где добыто золото и залегает жила. Посему, я не могу молчать, имея сердце патриота, в такой трудный для любимой Родины час. И, хотя я ещё беспартийный, не позволю врагам народа подло вредить нашей могучей стране.
Подпись собственноручно заверяю: Прудкин Пётр Данилович, 1895 года рождения, не призван в ряды доблестной Армии по причине астмы, грущу, что пришлось работать рядом с Остаповым и что не смог раньше раскусить подлого врага".
Читавший оперативник замолчал, раскурил папиросу и пыхнув дымком в лицо сидящего напротив.
— Где самородок?! — устало процедил и посмотрел в дрогнувшие глаза Валерьяна.
— Я его спрятал.
— Зачем?
— Этот самородок — уникален. Любой минералогический музей мира посчитает за честь иметь его в своей коллекции.
— Значит, мира. Так, так. И как же вы думали его переправить за границу?
— Какую границу? — не сразу понял Остапов. — Какую границу! Я просто не хотел отдавать это чудо природы в переплавку. Побоялся передавать через кого-либо. Думал позже сдать.
— С-сдать… Это — воровство. Кража золота!
* * *
После утренней поверки колонны людей под охраной идут на работу. Синеватая лента дороги отзывается хрустом снега под шагающими вразнобой ногами. Дымятся сопки нестерпимой мглой мороза, бугрятся под снегом штабеля готового к сплаву леса.
Валерьян плетётся замыкающим, не отгорела ещё в груди злобная боль от случившегося, стал он замкнутым и угрюмым. Вокруг вымершая тайга, бесследная и глухая, помертвевшая от холода.
