— Не стоит быть настолько уверенной в чем-либо, дорогая.
Мы наклонились и заглянули под пружинную кровать, где не нашли ничего, кроме пыльных катышков, смятого газетного листа и высохших прошлогодних жуков. Тогда мы залезли на кровать и подобрались по ней к окну, где я стала искать другую сторону дырки от сучка.
— Где же она вылезла?
— Понятия не имею, — ответила Классик. — Может, она волшебная. Может, никакая это не белка, а самая настоящая фея.
Прижавшись к деревянной панели носом, я начала шумно, как ищейка, втягивать в себя воздух, стараясь поймать беличий след. Но в нос мне ударил лишь запах арахисового масла, да такой сильный, что я едва не чихнула. Тогда я повернула голову, прижалась к панели ухом и стала слушать.
— Белка еще хуже голубя, — сказала я.
— Если только она не волшебная. По-моему, именно это она и пыталась тебе сказать.
— Может быть, — ответила я и тут же услышала какое-то суетливое шебуршание внутри стены. — Слышишь?
— Кажется, да.
— Она там, в стене, — сказала я и постучала пальцами по дереву слева от подоконника. — Классик, она там, внутри. — Я постучала громче, возня прекратилась.
Потом я услышала какую-то болтовню.
Потом снова стало тихо.
— Что же нам теперь делать?
— Если хочешь знать мое мнение, — ответила Классик, — то, по-моему, тебе надо одеться. Может, если ты не будешь ходить голая, звери перестанут разбегаться от тебя во все стороны.
— Ты права, — сказала я, внезапно застыдившись.
— Я знаю, — ответила Классик.
Вернувшись к себе, я положила Классик рядом с другими кукольными головками, подобрала с пола платье и сказала:
— Я не верю в фей. Да и вообще, феи больше похоже на светлячков, чем на белок. У белок ведь сзади ничего не светится, как у светлячков или у фей.
Натянув платье, я села на край матраса и положила носки с кроссовками себе на колени. Носки воняли, мои ноги тоже.
— Картошка во фритюре, — сказала я, оглядев коричневую подошву правой ноги. Потом, прежде чем натянуть кроссовки, я нюхнула потрепанные стельки и отпрянула от резкой вони.
— Круто, — сказала я, фыркнув от смеха. — Спагетти с сыром.
Тут у меня вдруг заурчало в животе. «Арахисовой Девочке пора завтракать», — подумала я. И сразу вспомнила про свою губу. Потрогала ее кончиком языка, но ранки не нашла. Тогда, волоча незавязанные шнурки по полу, я пошла в ванную посмотреть получше.
Глядя в зеркало над раковиной, я вывернула нижнюю губу.
— Прекрати дуться, — сказала я себе, стараясь, чтобы мой голос звучал как у матери.
