А в это самое время в невзрачном, некрашеном, облупленном одноэтажном здании, вокруг которого и бегают все эти обезумевшие толпы народа, сидят несколько десятков нас, евреев, которые – что? Правильно. Которые и занимаются печатанием этой самой разноцветной резаной бумаги. Сидят они там не спеша, ибо им-то спешить никуда и не нужно. Ибо именно они и являются этими самыми Денежными Божествами. Ибо им совсем не нужно грызть горло друг дружке ради выгрызания у соседа еще нескольких вожделенных грязных разноцветных бумажных огрызков. Потому как себе они всегда могут напечатать этой самой резаной бумаги сколько угодно. И у них есть время и Талмуд полистать, и подумать о настоящем смысле жизни, и помечтать о собственном настоящем еврейском Счастье. И статеечку написать в газетку о мерзком антисемитизме и проклятых антисемитах среди этой безумно несущейся вокруг домика толпы, которых всё никак не становится меньше, сколько их не отстреливай. И по телевидению выступить, с призывами ежедневно увеличивать свою безумную любовь к увеличению количества разноцветной резаной бумаги у каждого индивидуума ради достижения всеобщего Счастья и познания смысла жизни. И помечтать о тех скорых временах, когда полубезумные народы станут не виртуальными рабами их, Денежных Божеств, а реальными, и станет реальностью древнее пророчество о том, что все земные народы, страны и цивилизации будут рабами иудеев, а иудеи в свою очередь будут управлять всем миром. А теперь просто задай себе короткий вопрос: "Кто мог бы выйти победителем в этой безумной гонке"? В этом вечном соревновании, искусно организованном нами, мировым еврейством? Те сотни миллионов обманутых ложным счастьем и ложным смыслом жизни людей, которых уже трудно назвать людьми, а легче назвать – двуногими, безмозглыми существами, которые уничтожают и ненавидят друг друга ради обладания разноцветной резаной бумагой? Или всё-таки – мы? Те, которые печатали эту самую разноцветную резаную бумагу в неограниченных количествах? По-моему, ответ очевиден. И задавать нужно себе еще один вопрос. Может всё-таки наш смысл, смысл настоящей человеческой жизни и еврейского существования заключается не в коллекционировании разноцветной резаной бумаги? Может смысл жизни каждого еврея в целом – в чем-то ином?"
"Будем надеяться", – продолжал размышлять Липкович, расслабившись в послеобеденном отдыхе, – "что и после времени "Ч" этой бумаги у Израиля тоже будет сколько угодно. Столько, сколько нужно для выполнения всех запланированных мероприятий по преобразованию земной истории, и по исправлению всех исторических ошибок, которые происходили с еврейским народом, и по выполнению всех целей и задач еврейского народа, изложенных во всех наших священных книгах".
