Она вернулась с горкой оладьев, и мы сели пить чай. Чай был с мятой.
— На днях мне приснилось, — рассказывала старушка, — будто попала я в ад. И нет там ни котлов, ни костров. Только серая мгла, ни дерева, ни камня. Лишь туман стелется. И встречает меня служитель ада. Тоже серый какой-то, но прилично одетый, при галстуке. Похож на какого-нибудь банкира. И как-то между прочим говорит: «Ох, трудно нынче работать стало. Вон сколько грешников поступает». Я смотрю — и правда. Огромная очередь стоит. Маленьких таких человечков. «А что вы с ними делаете?» — спрашиваю. «Как очередь доходит, — отвечает служитель, — рубим их на куски — и в ящик. Только вот беда — емкости у нас все переполненные». «Как это?». Он молча открывает ящик, вроде как от письменного стола. А там вперемешку — разные части тела. И все это на моих глазах копошиться начинает, между собой срастаться… «Не волнуйтесь, — успокаивает служитель, — из-за тесноты мы их на день обратно отпускаем. Но души все равно здесь остаются». А человечки между тем уже на края ящика вылезают, прыгают вниз и разбегаются…
— Мне тоже иногда кошмары снятся, — вставил я.
— Не в этом дело, — встрепенулась старушка, — просто я в холодном поту проснулась: сколько же между нами людей без души ходит?
— Ну да, — я усмехнулся, — грешник с душой — просто славный малый. А вот без души…
— Это-то и страшно, — покачала головой старушка.
— Пока мы вместе — кто нас разберет? А настанет час — и судим будет каждый по делам своим.
По-моему, она процитировала.
Я допил чай и посмотрел на часы. Или Бессонова уже пришла, или у Сухоручко появятся новые проблемы. У меня, кстати, тоже.
И немаленькие.
— Вам пора? — спросила старушка.
— К сожалению.
У двери я обернулся.
— Откуда это у вас? — и показал на капкан.
— На пустыре нашла, — старушка неодобрительно покосилась на железки. — Кто-то поставил. Знаете, там много бегает бездомных.
Я еще раз взглянул на капкан. Что-то здесь не так.
Какая-то бессмыслица…
* * *
Подходя к дому Бессоновых, я увидел у ворот машину. Мой знакомый сыщик стоял, облокотившись на открытую дверцу, и наблюдал, как я обхожу лужи.
— Никак нам с вами не расстаться, — сказал Сухоручко и захлопнул дверцу. — Мне невтерпеж посмотреть на эту куртку.
— Хозяйки нет? — я старался не выдать голосом тревогу. Из-за насморка у меня это неплохо получилось.
— Отчего же? Только что пришла. Роскошная женщина. Сердце радуется.
— Тогда почему ждете у ворот? — спросил я. — В такую-то погоду?
