— Спасибо. Я узнаю у жены.
— Обязательно узнай, — я вообще переживаю, когда маленькие дети болеют. — Только не откладывай в долгий ящик. А то не знаю, сколько здесь пробуду, — оглянулся на сидевших сзади пассажиров. — Если директор, — я выдержал паузу, — решит вопрос с бумагой, сразу же уеду.
— Вряд ли тебе удастся, — как ни в чем не бывало ответил Алик, тоже чуть обернувшись назад. — Директор в командировке.
— Как так? — спросил из-за спины переводчик, — Мы ведь договорились… Завтра нам надо быть в Москве. Алик молча пожал плечами.
Минут через двадцать мы были на комбинате. Я подождал, когда наши спутники выйдут из машины, достал сигарету и закурил. Алик беспокойно посмотрел на меня.
— Что теперь будем делать?
— В каком смысле? — он пожал плечами.
— Вчерашняя история — это что, дурацкий розыгрыш?
— Не думаю, — ответил он. — Какому бы дураку пришло в голову так разыгрывать?
— Тогда зачем ты придумал эту историю про командировку?
— Ну а что еще я мог сказать?
— Тело нашли?
— Нет, конечно. Но утром я, как всегда, заехал за ним…
Никого не было.
— Еще бы, — я усмехнулся. — Мог и не проверять.
Покойники не встают из могил только потому, что надо с утра на работу…
И тут вспомнил татуировку на руке у директора и у ночного «гостя». Неужели такое совпадение — одинаковые татуировки у разных людей?
— Веди себя так, словно ничего не случилось, — вдруг тихо произнес Алик.
— Но ведь случилось! Я не страдаю галлюцинациями… Хотя, в принципе, наплевать, какие дела тут творятся. Мне нужно-то всего восемь тонн мелованной бумаги. Не так много, чтобы ради этого влезать в историю с убийством.
Алик вздрогнул, когда я произнес последнее слово.
— Ты посиди пока в машине, — предложил он, — а я узнаю, какая обстановка, как нам с тобой вести себя.
Он вернулся не раньше, чем я выкурил уйму сигарет.
— Жаркий день, — сказал он, плюхаясь рядом на сиденье. -
Бумага есть. Такая, как тебе надо.
— Ну и отлично.
— Только она на третьем складе. Ну, на старом.
— Мне-то какая разница? Или что, она подпорченная?
— Нет, качество отличное. Вот только получить ее оттуда без директора невозможно.
— Но если его нет, кто-то ведь замещает?
— С этого склада может только он разрешить… Ведь, понимаешь, склада-то вроде как не существует…
— Не морочь мне голову, говори толком.
— Зона, где находится склад, закрыта. С тех пор как на соседнем предприятии, — он неопределенно махнул рукой, — авария произошла. Ну, военный завод, они там черт знает что производят. Пожар был, какая-то цистерна лопнула, и все это вылилось на нашу территорию. Тот участок забором огородили, даже сторожа поставили, чтоб, значит, никого не пускать. Но ведь склад-то целехонький стоит, и бумага в нем в полном порядке. Я сам проверял, знаю. Но распоряжение было зараженную землю вывезти, здание разобрать и все это вместе с бумагой закопать в могильнике. Землю, вроде, уже частично вывезли… Что же до всего остального… Чего добру пропадать? И складов, сам знаешь, не хватает. Но никто официально отпустить тебе оттуда бумагу не может… Потому что по документам ее давно уже уничтожили…
