— Во-первых, я вернусь до утра, а во-вторых, вы не хуже меня знаете, как добраться до них, и Гордиенко вас знает, вы ж его в партию принимали перед войной, так что мне идти — полный резон. Николай — головастый парень, только разведчик он еще зеленый, а дело ответственное...
— Ну, хорошо, хорошо, — сказал Щербинин. — Иди к ребятам. А вернешься — тогда и решим окончательно, кому идти.
Они расстались. Вскоре Мужик, соблюдая все меры предосторожности, пробрался в пещеру, где его ждали Гордиенко и Клименко. Он передал им приказ Льва, а когда собрался в обратный путь, товарищи стали готовиться к закладке зарядов в пробитый ими шурф.
Шарфюрер Груббе начал службу в войсках СС еще до польской кампании. Он был ревностным и исполнительным служакой, и потому именно его команде было поручено наблюдение за тайным ходом из подземелья, которым, по данным гестапо, могли воспользоваться партизаны отряда «Красное Знамя».
Ночью, когда дежурил сам Груббе, в расщелине, куда выходил тайный лаз, появилась человеческая фигура. Партизан двигался осторожно, стараясь держаться в тени, отбрасываемой стеной расщелины, замирая и припадая к земле при подозрительных шорохах. Но его заметили, и теперь Груббе, зловеще ухмыляясь в темноте, ждал, когда партизан достигнет намеченной им, Груббе, черты.
Когда это случилось, шарфюрер нажал кнопку, и яркий свет залил человека с головы до ног. Партизан застыл на месте. Раздался окрик: «Бросай оружие! Руки вверх!»
Груббе ожидал сопротивления, и по его команде четыре солдата выдвинулись вперед, едва не уперлись стволами автоматов в партизана. Но человек стоял с поднятыми вверх руками, не помышляя, видимо, о борьбе. Человеку приказали идти вперед, но он не шевельнулся, и понадобился удар прикладом, чтоб заставить его двигаться.
Когда захваченного в плен партизана доставили в находившееся в километре от расщелины помещение поста, охранявшего туннель со стороны Понтийска, он, не проронивший до того ни слова, вдруг на чистейшем немецком языке потребовал представить его какому-нибудь офицеру. Груббе поначалу опешил, но вывести шарфюрера из равновесия было не просто.
Он молча смерил партизана тяжелым взглядом с головы до ног и, не поворачиваясь, сказал стоявшему у двери эсэсману:
— Послушай, Фридрих, сообщи унтерштурмфюреру Клодту, что с ним мечтает встретиться большевик из подземелья.
Когда появился низенький, приземистый здоровяк унтерштурмфюрер, Груббе доложил ему, что захваченный его командой партизан пожелал видеть непременно офицера...
