* * *
Сокрушив Австрию при Аустерлице, а Пруссию под Иеной и Ауэрштадтом, Наполеон фактически подчинил себе весь Запад за исключением «владычицы морей». На несколько лет в мире сложилась двухполюсная система: Франция владела Западной и Центральной Европой, а Англия, благодаря своему флоту, — подходами к остальным континентам. Россия при этом выполняла роль своеобразного балансира — третьего мирового центра, то приближаясь к Парижу (Тильзит, 1805 г.), то к Лондону (отказ примкнуть к континентальной блокаде британской торговли) и создавая трехполюсный мир. Новым и удивительным было даже не сближение России с послереволюционной Францией (с ее принципами кодекса Наполеона), а утрата связей и влияния на Пруссию и Австрию, попавшими во французскую орбиту. Впервые Россия граничила с консолидированным Западом, возглавляемым яркой прометеевской личностью. Западная цивилизация соприкасалась с восточноевропейской на этот раз без посредников.
Трехполюсная система оказалась неустойчивой, она не выдержала испытаний в частности потому, что Наполеон не соглашался на абсолютную самостоятельность Александра. В конечном счете Россия была поставлена перед выбором: стать зависимой от Франции или постараться сохранить собственную свободу выбора. Нетерпение и самоуверенность Наполеона сокрушили трехполюсный мир, объединив усилия России и Англии в борьбе против наполеоновских посягательств на мировую гегемонию.
Первый случай, когда человек прометеевской культуры почти получил ключи от русской истории, пришелся на осень 1812 года, когда Наполеон во главе общеевропейской армии преодолел спасительное для русских бездорожье и после ожесточенного сражения у Бородино занял Москву. Его взору предстал русский Восток, для Запада это был первый случай такой близости к покорению гордой наследницы Византии. Прежде главенствующим ракурсом западной экспансии были юг и запад. Вместе с Наполеоном вся западная интеллигенция поневоле обратила фокус своего внимания на русского колосса. В определенном смысле «открытие России», соприкосновение с ее глубинами многих тысяч участников «великой армии», было одним из важнейших результатов великой французской революции и наполеоновского насильственного объединения Европы.
Нужно отметить, что, помимо геополитики, у Наполеона проявился специфический интерес к малоизвестной цивилизации Московии. Император страдал от «кротовой дыры» Запада, его камерности перед громадным миром России — Сибири. Известен его афоризм: «Только на Востоке возможны свержения грандиозного стиля». Еще в период завоевания Египта он предложил императору Павлу Первому вместе выступить путями Александра Македонского в Индию. Со вторым российским императором — Александром Наполеон договорился о союзе в Тильзите. Союз не сделал Россию управляемым доменом Запада и именно поэтому Наполеон перешел Березину в восточном направлении. В Наполеоне западный «прометеизм» нашел свое высшее воплощение, и поздней осенью 1812 года этот западный титан вглядывался в мрак российской пустыни, в основы единственного государства, против которого он выступил, но не победил. Москва, эта, по словам Наполеона, «азиатская столица большого царства с ее бесчисленными церквями в форме китайских пагод», оказала на прометеевского героя Запада неизгладимое впечатление. Два мира вошли в тесное соприкосновение и совокупная мощь Запада в тот раз оказалась недостаточной, чтобы подчинить Россию.
