Она перестала писать, задумавшись об отце и братьях. Как они там? Вестовых не было, а последний путник, который мог что-то сообщить, проехал больше трех недель назад. Ульрик попытался было на прошлой неделе поехать сам, но вернулся обратно, сообщив, что из-за проливных дождей река вздулась, и ему не удалось добраться до деревни Бродлоук. Погода и вправду вот уже десять дней стояла ужасная, с сильными бурями, проливными дождями и ветром, продувавшим замок насквозь. Но теперь Джулия надеялась, что река поднимется еще выше и защитит их от наступающего вражеского войска, хотя бы на эту ночь.
От усталости в глаза словно насыпали песка, Джулия опустила веки и помассировала шею. Бедро болело после побоев Рэндала, и ей с досадой подумалось, что рядом с уже побледневшими синяками появится еще один.
Заканчивался долгий день. В это время года было много дел – надо было подготовиться к зиме. Джулия была на ногах уже с рассвета, следя за засолкой свинины и говядины, за тем, какие яблоки, груши и сливы оставить на сохранение, а какие замариновать, за развешиванием в кладовой связок лука и чеснока, за тем, как служанки чешут и прядут состриженную овечью шерсть. Пряжу еще надо было покрасить, и Джулии необходимо было улучить время и набрать крапивы для окрашивания в зеленый и луковой шелухи – в желтый цвета.
Джулия вздохнула и, подняв глаза от пергамента, посмотрела на мать, спавшую, мирно посапывая, уже несколько часов. Может, доверить сбор целебных трав горячо любимой матери? Нет, вряд ли она справится, она боится собственной тени. Рэндал был не единственный в замке, кто распускал руки, он унаследовал этот порок от отца, и Джулия считала, что мать еще много лет назад сломалась, превратившись в свою печальную тень, говорящую шепотом и ищущую успокоения в одиночестве.
Можно, конечно, послать вместе с ней юного Эдвина; девятилетний паж, отданный на воспитание в замок в семилетнем возрасте отцом, лордом Леофвайном, братом короля, доказал свою смышленость и способность к тяжелой работе. Впрочем, больше и некого. Кроме Ульрика, нет ни одного мужчины – а уж у него-то дел по горло, – на кого Джулия могла бы положиться.
Много лет назад, когда ей исполнилось тринадцать лет и ее стали считать совершеннолетней, она мечтала выйти замуж за хорошего человека, избавиться от тирании, господствующей в доме отца, и стать хозяйкой собственного мирного дома при добром муже, который будет любить и уважать ее.
